Аналитические центры — иностранные агенты?
New York Times в воскресенье опубликовала материал, который вызвал у меня вопрос о том, не идут ли Соединенные Штаты к своей собственной версии параноидального изоляционизма в манере российского президента Владимира Путина. В статье прозвучал вопрос о том, не следует ли заставить аналитические центры, получающие финансирование от зарубежных государств, регистрироваться в качестве иностранных агентов в соответствии с законами, которыми должны руководствоваться вашингтонские лоббисты.
Юристы, с которыми проконсультировалась редакция New York Times, говорят, что регистрироваться таким образом будут вынуждены влиятельные аналитические центры типа Института Брукингса, Атлантического совета и Центра стратегических и международных исследований, так как зарубежные государства рассчитывают на то, что они будут лоббировать их интересы в обмен на финансирование. В статье приводятся следующие примеры:
«По данным правительственной переписки, один старший научный сотрудник Института Брукингса по имени Брюс Джонс (Bruce Jones) в 2010 году предложил обратиться к чиновникам из Госдепартамента, чтобы помочь организовать встречу с высокопоставленным официальным лицом из Норвегии. Норвежский представитель хотел обсудить вопрос о роли своего государства как посредника и важного партнера США.
Институт Брукингса в апреле 2013 года организовал еще одно мероприятие, на котором высокопоставленный норвежский руководитель, занимающийся проблемами Арктики, сидел рядом с ведущим представителем Госдепартамента по данному вопросу и подтвердил, что расширение нефтепоисковых работ в Арктике является приоритетом для его страны».
Закон о регистрации иностранных агентов (FARA) был принят в 1938 году для борьбы с нацистской и коммунистической пропагандой, а позднее в него внесли поправки в целях ограничения иностранного лоббирования. Примеры из статьи как будто соответствуют определению в законе иностранного агента как того, кто, среди прочего, «представляет интересы такого иностранного принципала в любом ведомстве и перед любым представителем власти в правительстве Соединенных Штатов».
Кроме того, как утверждается в статье в New York Times, некоторые иностранные правительственные доноры рассчитывают на то, что финансируемые ими аналитические центры будут проводить исследования, соответствующие их политическим целям. Идут разговоры о давлении, о самоцензуре, о спонсорах, звонящих по телефону и жалующихся по поводу тех исследований, которые им не по нраву. Иными словами, в мире американских аналитических центров существует серьезная проблема отношений с иностранными государствами.
Я был бы встревожен этим, если бы альтернатива такому конфликту интересов не была еще более отвратительной. Американский закон о регистрации иностранных агентов воодушевил Путина на репрессии против российских неправительственных организаций, получающих финансирование из-за рубежа. В принятом в 2012 году послушным путинским парламентом законе есть немало формулировок, очень похожих на те, которые содержатся в законе FARA. Например, это закон предписывает получателям иностранных пожертвований предоставлять государству подробную информацию о своем финансировании и о том, на какие цели оно идет. Призывая принять новый закон, Путин сказал, что «управляемые и финансируемые из-за рубежа структуры неизбежно обслуживают чьи-то интересы».
Но в применении этих законов существует огромная разница между американским и российским подходом к «иностранным агентам». Репрессивная машина Путина бьет по неправительственным организациям нескончаемыми проверками и требованиями предоставлять все новую документацию, из-за чего им порой становится невозможно работать. Показателен и выбор целей для применения репрессий. Московская прокуратура потребовала, чтобы в качестве иностранного агента зарегистрировалась организация «Мемориал», основанная лауреатом Нобелевской премии мира Андреем Сахаровым для исследования сталинских репрессий. Зарегистрироваться пришлось и многим другим российским аналитическим центрам.
В США же, напротив, успешного судебного процесса по закону о регистрации иностранных агентов не было с 1966 года, и в последнее время американское правительство даже не пытается применять этот закон против организаций, стоящих на позициях инакомыслия. Сбором заявлений и документов в рамках закона FARA занимается контрразведывательный отдел Министерства юстиции, однако он не относится как к шпионам к подающим свои документы и отчеты компаниям по формированию общественного мнения и лоббистским организациям.
Представляемые американскими лоббистами отчеты являются формальными и поверхностными. Из последнего отчета PR-агентства Ketchum можно сделать вывод, что в январе-мае 2014 года оно получило 2,5 миллиона долларов от российского газового монополиста «Газпрома» и 1,5 миллиона долларов от правительства России просто за проведение анализа прессы и публикацию пресс-релизов. Возможно, российское государство действительно настолько бестолково, что готово платить 4 миллиона долларов за такие элементарные услуги, но это вряд ли.
До настоящего времени американским аналитическим центрам не надо было направлять даже такие неинформативные и унизительные отчеты. Поэтому неудивительно, что Институт Брукингса восстал. В конце концов, он и так достаточно подробно раскрывает общественности информацию об источниках своего финансирования.
Исследователь или активист из неправительственной организации не является иностранным агентом даже тогда, когда его организация или аналитический центр финансируется зарубежным государством. У таких доноров есть собственные причины и соображения, чтобы продвигать определенные направления исследований, и их результаты они используют для достижения своих политических целей. Но в конце концов, развитию знаний способствует любое научное исследование.
Ограниченное мнение о том, что тот, кто платит, заказывает музыку, применимо к академическим исследователям и к журналистам лишь тогда, когда они позволяют своим спонсорам подвергать их цензуре. В обществе, где существует свободный обмен мнениями, старательно работающие на хозяина исследователи очень скоро принижают себя и оказываются на обочине, потому что их факты бывают искаженными, их выводы порой оказываются предвзятыми — и не из-за того, что источники их финансирования попадают под подозрение. Навесив на аналитические центры ярлык иностранных агентов, Россия не создала убедительную «пророссийскую» или «независимую» альтернативу. Она просто усилила путинскую пропаганду.
США должны держаться за то, что отличает их от репрессивных режимов типа путинского, и снисходительное и мягкое применение закона о регистрации иностранных агентов создает одно из таких важных отличий. Американскому правительству должно быть безразлично, кто финансирует исследования, или кто организует и оплачивает мероприятия, на которых официальные лица США сидят рядом с официальными лицами из зарубежных государств. Важно другое: слышны ли конкурирующие между собой точки зрения и мнения.
По материалам: bloombergview.com