Жизнь защитника прокурора Шапакина Сергея Козаченко в опасности
Во все времена, даже в СССР, адвокат, кого бы он не защищал, охранялся законом. Украину, судя по всему, это уже не касается. А зачем? История повторяется:
«Дабы своевременно воспрепятствовать ухудшению обстановки и обеспечить всеобщее благополучие в пределах сих территорий вводиться чрезвычайное положение. По указу Лорда Катлера Беккета, представителя его величества Короля, в соответствии с условиями военного положения в ряд правовых актов вносятся изменения:
Право на собрание – УПРАЗДНЯЕТСЯ;
Право на неприкосновенность – УПРАЗДНЯЕТСЯ;
Право на помощь адвоката – УПРАЗДНЯЕТСЯ;
Право на рассмотрения дела судом присяжных – УПРАЗДНЯЕТСЯ.
Согласно Указу любой, кто уличен в пиратстве или содействии лицам, уличенным к пиратстве или же связан с лицами, уличенными в пиратстве – полежат смертной казни через повешенье!»
Так в британских колониях боролись с пиратами. Надо сказать безуспешно. А все потому, что разница между пиратом и флибустьером была незначительная. Флибустьер-то всего только пират со справкой. Вот и с коррупцией решили бороться давая одним справку, а других, за неимением оной, и даже фактов коррупции отправлять на виселицу, точнее, объявлять коррупционерами.
В страну пришла «молодая команда» реформаторов прокуратуры и борцов с «коррупцией», и ради этого святого дела можно и от определенных принципов отступиться, и даже на жертвы пойти. Из политических, так сказать, соображений. И если кого «борцы с коррупцией» назначили коррупционером, то защищать его необязательно и даже опасно. Да и просто неудобно. На весь мир через СМИ протрубили, что нашли зло и наказали, и вдруг оказывается, что подозреваемый ни в чем не виноват. Ужас! Ну, как же он не виноват, если «реформаторы» его уже по телевизору обвинили. Виноват автоматически! Законность? А вот не будем формалистами! Мы ж с коррупцией боремся…
Вопрос о том, как с коррупцией можно бороться с помощью беззакония сегодня уже не кажется бессмысленным, а вот кому интересно до чего это беззаконие может дойти, пусть почитает статью дальше. Итак, все по порядку.
Фанфары и облом
В июле этого года СМИ облетела новость замгенпрокурора Давида Сакварелидзе, о том, что первый замначальника Главного следственного управления ГПУ Владимир Шапакин и зампрокурора Киевской области Александр Корниец были задержаны при получении взятки в более 3 млн гривен. Деньги выкладывают перед телекамерами прямо на ковре. Обыватель в трансе. Вот как, оказывается, жирует украинская прокуратура! Но тут вдруг оказывается, что:
денег, которые якобы были предназначены для взятки нет, по крайней мере,у обвиняемых они не изъяты;
самого факта передачи денег зафиксировано не было;
лица, обвиненные в коррупции, каких либо коррупционных действий не совершали, в том числе и те за которые их объявлено коррупционерами, то есть не было ни взятки ни действия;
Само по себе наличие денег у гражданина, согласитесь, вовсе не означает, что эти деньги попали к нему преступным путем. И, вообще, иметь деньги не считается преступлением.
Зафиксированными оказались разговоры третьих лиц о передаче денег подозреваемым. Но, если кто-то на камеру скажет, что собирается подкупить, к примеру, ПЕТРА АЛЕКСЕЕВИЧА или ВИКТОРА НИКОЛАЕВИЧА, то это вовсе не означает, что он его подкупил. В противном случае посадить можно любого. Просишь кого-нибудь, чтобы он сказал, что собирается подкупить того, кто тебе не нравится, снимаешь на камеру, и все – доказательства вины налицо. Берия нервно курит в сторонке.
Реформаторы лезут из шкуры, добывая доказательства. По их поручению устанавливается слежка, проводятся обыски, часто с нарушением всех законов, но это не приводит ни к каким результатам. Но других доказательств «молодая команда» антикоррупционеров в лице Сакварелидзе и Касько добыть не смогла. Следствие буксует. И буксует оно из-за непрофессионализма «реформаторов». Законы-то они нарушают, а результат, даже с нарушением закона дать не могут. Получается, что объявленные «коррупционеры» по закону и не коррупционеры вовсе, а вот те, кто их преследует, скорее всего, беспредельщики.
И тогда в СМИ идут одно за другим заявления, что на следствие оказывается давление. И в чем же это давление заключается? Да в том, что проходящие по делу Шапакин и Корниец вздумали защищаться, и даже пользуются (какой ужас!) услугами адвокатов. И они смеют указывать следствию на явные нарушения процесса дознания и процедуры обысков! То есть, вот не могут доблестные следователи провести обыск, а потом, задним числом, получить в суде на него санкцию. Не могут, просто не имеют право, проходящие по делу подозреваемые сами что-то подозревать. Например, что их обвиняют в преступлении с корыстной целью, с тем, чтобы сделать себе карьеру. Не положено им, подозреваемым, самим что-то подозревать. Их задача подписать все, что им дает следователь, повесить на себя табличку «Коррупционер» и дать интервью журналистам, какие умные и ловкие новые «реформаторы» и как правильно они отправили его за решетку. Но тут вот картинка не склеилась. Дело начало принимать уже политический оборот и его берет под свой контроль посол США Джеффри Пайетт, который постоянно интересуется, почему «бриллиантовые прокуроры» до сих пор не посажены.
Девять граммов в сердце, постой, не зови…
Следствие действительно оказалось зажатым между своим низким профессионализмом, громкими обещаниями и отсутствием хоть какого-нибудь результата. Ну, и чтобы делали в гестапо, а также товарищи Ежов и Берия? Правильно! Выдавить из подозреваемых показания! На Шапакина оказывается сильное психологическое давление.Шапакина пугают делом о тяжелых наркотиках, хранением оружия и боеприпасов, и других тяжких преступлениях, намекая на пожизненный срок содержания в тюрьме.
Для того, чтобы обвиняемый не дергался учинили обыск, но не у него, а его жены, с которой он официально разведен. Зачем учинять обыск у бывшей жены, ведь она уже по закону не родственник? А затем, чтобы надавить на подследственного, ведь теперь он причиняет серьезное беспокойство своему окружению.
Ну, и много нашли? Вне здания нашли коробочку, которая запротоколирована, как коробочка, но считается, что в ней может быть наркотик. «Честно говоря, в коробочке может быть, что угодно, а также вообще ничего» — заявил защитник Шапакина Сергей Козаченко. Вторая улика – пистолет без документов. Ага! Да вот беда, как нам объяснил Козаченко, у пистолета такой системы два номера. Один номер следователи занесли, а второй, который возле ствола – нет. Выходит, что пистолет с таким номером может быть и стартовым. А переделать его на боевой могли и после обыска. В любом случае, никакой причастности Шапакина к этому пистолету не обнаружено.Как мы уже говорили, Кроме того, дом в котором проводили обыск, Шапакину не принадлежит.
Адвокаты начали знакомиться с материалами, делают вывод, что наркотиков у Шапакина не было, пистолет не его, да и не известно вообще был ли он, деньги найденные у Шапакина, имеют вполне законное происхождение.
Понимают это и следователи.Они увидели, что перспективы склонить Шапакина к признанию, того чего он не делал нет. Не удалось это сделать и в мягкой форме: Не хочет признаваться в получении взятки? Ладно не получал, а содействовал. И это не хочет? Праааативный! Ну ладно, пусть признает превышение полномочий, мы сегодня добрые. Шапакин ни вкакую не идет на оговор, а это выводит из дела Корнийца вообще. То есть, одним обвиняемым меньше. И уже подсудимые становятся невиновными — надо что-то срочно делать, и делать очень радикально. А дальше разыгрывается многоходовка. Внимание на экран.
Гранатами по правосудию
И так что делать? Пугать! Только страшнее! Запугать Шапакина обвинив в этом Корнийца. Но как запугать, Шапакин поохраной (на свою беду сами ее навязали) да еще и из дому не выходит? Есть родственники, но их уже крепко потрепали. Результата нет. Да вот вспомнили — есть еще защита – адвокаты Шапакина.
И тогда, 5 ноября этого года в загородном домике, который достался защитнику Козаченко от родителей, гремят взрывы. Кто-то бросает во двор неподатливого адвоката две боевые гранаты. Гранаты очень серьезные – оборонительные осколочные Ф-1. «Я остался живой и невредимый только чудом», — сообщает Козаченко. Осколки не причинили ему вреда лишь по счастливой случайности.
Но тут начинается следующий акт «марлезонского балета». Только Козаченко подает заявление о покушении на свою жизнь, как сразу же «нарисовался» следователь Трофанюк и замначальника отдела ГПУ Опанасенко, которые сразу стали любопытствовать, кто бы это все мог сделать. Козаченко, еще не пришедшему в себя после покушения, сразу же предложили озвучить версию, что все это организовал не кто иной, как проходящий по делу вместе с Шапакиным прокурор Корниец. Зачем человеку на котором сейчас сосредоточено внимание полстраны совершать на виду у всех преступление? А вот зачем: якобы Шапакин хотел сознаться, а Корниец решил его запугать. Только вот почему не Шапакина, а его адвоката? Ну, это уже детали, логика тут не обязательна, главное обвинение.СМИ уже начали массированную подготовку по поводу участия в этом покушении Корнийца. И Козаченко предлагают немедленно сделать заявление. И так, между делом, помочь следствию, уговорить Владимира Шапакина «во всем» сознаться и пойти на сделку.
«Добрые» следователи обеспечивают адвокату охрану, но он этой «доброты» не оценил, и указывать на Корнийца отказался, как, собственно, и уговорить признать вину подзащитного. На следующий день охрана с Козаченко по распоряжению Трофанюка снимается. Кстати, снимается она и с Шапакина, на которого должен якобы давить Корниец.
Тут Козаченко серьезно и небезосновательно начинает подозревать следователей в покушении. Ведь это именно им, здесь и сейчас нужно было сломать адвоката, чтобы он со страху оговорил Корнийца, и тогда бы у следствия появились новые улики. А, возможно, и Шапакин бы сдался, увидев, как давят его адвоката. Ведь не зря они с такой готовностью подталкивали его сделать нужные заявления, так тщательно выспрашивали о его подозрениях. И как только нужных заявлений и признаний не последовало, то сразу поняли, что защищать интересы и жизнь адвокатов не надо, оно вредит, лишние они эти жизни.
Осталось ждать, куда еще ниже скатится деятельность «реформаторов». Им остается одно – убить Козаченко, обвинив в этом Корнийца, и, задавить таким образом, Шапакина. Ну, есть еще вариант - убить самого Шапакина и обвинить в этом тогоже Корнийца, возможно и в сговоре с Козаченко. Следствие полгода жует сопли, результатов нет, назревает международный скандал и признание «реформаторов» олухами. А как же можно по-другому? Не может один эпизод взятки расследоваться 6 месяцев, с такими темпами коррупция будет преодолена в отдаленных тысячилетиях.
И тут жизнь какого-то адвоката может и не стоить ничего, слишком много всего поставлено на карту. Поэтому, логично предположить, что жизнь адвоката Сергея Козаченко находится в опасности. У него на руках доказательства полной некомпетентности и злоупотреблений «молодой команды» прокуроров. Слишком много знает. Второе покушение может иметь более трагическую развязку. По крайней мере, ГПУ охрану сняла.