Осужденный Чистяков: Крымская ПР мстит за свои оскорбительные технологии

Киевский пиарщик Захар Чистяков был хорошо известен, но лишь в узких кругах, ровно до того момента, как против него не возбудили уголовное дело по заявлению аж целого премьер-министра Крыма Анатолия Могилева. Правда, уже в суде, по прошествии почти полутора лет с момента совершения преступления, выяснилось, что Могилев лишь формально подмахнул заявление и дальше его судьбой, судя по всему, не интересовался.

Зато СБУ в течение пары дней провела расследование и нашла виновного в организации DDoS-атаки на сайт Крымской республиканской организации Партии регионов и его взломе, подтвердила все уликами и даже получила чистосердечное признание. Правда, каждый пункт доказательства вины Чистякова оказался с изъяном, вплоть до самой «явки с повинной», распечатанной на принтере. Но суд принял сторону обвинения, отказав только в одном – назначении наказания, связанного с лишением свободы.

После оглашения приговора Захар Чистяков кратко, а адвокат потерпевшей стороны Юлия Дорофеева подробно пояснили, почему будут добиваться признания своей правоты уже в апелляционной инстанции. Краткость свежеосужденного Чистякова понять можно, поэтому «РосУкрИнформ» решил пообщаться с ним после некоторой паузы.

Суд вынес тебе обвинительный приговор, с которым ты явно не согласен. Но, с другой стороны, ты остался на свободе. Это уже можно ставить в плюс, ведь «потерпевшие» просили 5 лет заключения. Доволен хотя бы тем, что можешь сейчас сидеть в кафе, а не за решеткой?

С приговором я ни в коем случае не согласен. В то же время, я прекрасно понимаю, что судья был поставлен в определенные условия, ведь заявитель по «преступлению» – премьер-министр Крыма Анатолий Могилев. Мы же прекрасно понимаем все связи и взаимоотношения в автономии. Очевидно, что судья, который вынес бы оправдательный приговор по заявлению премьера Крыма, фактически подписал бы приговор себе. И это несмотря на то, что Анатолий Могилев вообще не знает о существовании такого дела. Его фамилией прикрываются те, кто исполняет этот процесс.

Ты неоднократно говорил, что уголовное дело против тебя заказное. Есть прямые доказательства?

Дело заказное на 100%. В материалах дела, рассмотренных в суде, есть два очень важных документа, свидетельские показания – Анны Богдановой, которые она дала в Ялте в 9 часов вечера 18 октября 2012 года, и мои, данные уже 19 октября в 2 часа ночи. Следователь СБУ Игорь Борисов, который брал эти показания, замечательно ошибся с нумерацией материалов дела. Он вел допрос по делу с одним номером, но оформлял его уже по другому – в шапке допросов были указаны разные цифры. На суде он сказал, что это могла быть опечатка или невнимательность при оформлении. Тем не менее, есть серьезные подозрения, что накануне выборов был возбужден ряд уголовных дел против кандидатов в народные депутаты, но поскольку это незаконно, дела специально возбуждались против лиц, которые с этими депутатами сотрудничали по тем или иным вопросам. Например, для получения решения суда на прослушку, на наружное наблюдение и так далее. И именно поэтому сотрудники СБУ смогли так быстро установить мою «причастность» к взлому сайта крымской ПР, что, кстати, не удалось доказать в суде. Видимо, я был как раз лицом, общавшимся с одним из народных депутатов. Только поэтому они смогли за полчаса установить мое местонахождение, когда это потребовалось, приехать и, собственно, надавить, выбив признательные показания, которые я подписал вместе с кучей других бумаг.

С кем из кандидатов в нардепы ты на тот момент поддерживал связь?

Я общался с 7 кандидатами в нардепы, из них двое – в Крыму, в округах №1 и 2. Это Сергей Куценко и Павел Золотарев. С ними я регулярно общался в неформальной обстановке.

Не секрет, что они оба были тесно связано со штабом Партии регионов.

Да. Причем могли «вести» не только их, но и кого-то другого. Повторюсь: задерживать меня без возбуждения уголовного дела не было бы законно, если бы на тот момент уже не существовало уголовного дела. Судя по всему, номер именно этого дела и «засветился» в моем новом. Но о других делах с течением времени предпочли забыть, чтобы не подставить самих себя. А мое чудесным образом пригодилось, ведь и накануне выборов тема атаки на сайт крымской ПР активно раскручивалась, и сейчас продолжается зачистка неугодных.

На твой взгляд, какая нестыковка из всех проявившихся в ходе судебного расследования твоего дела ставит на нем крест?

Главная нестыковка – в выводе киевского эксперта Сивальнева, который анализировал диск с информацией о DDoS-атаке на сайт Партии регионов. Диск этот был предоставлен эксперту директором хостинговой компании Hvosting Кравченко. Отмечу, что в заявлении Могилева и буквально во всех свидетельских показаниях дата DDoS-атака обозначена 15 октября, хотя время разнится. Однако эксперт Сивальнев в своих выводах четко показал, что на основании данных, которые были предоставлены Кравченко и которыми следствие пользовалось на протяжении всего этого времени, эта дата не верна, поскольку признаки DDoS-атаки наблюдаются только 16 октября. Причем именно «признаки». Что говорит о том, что Кравченко специально не предоставил всю информацию, для того чтобы было можно увидеть, что это были проблемы всего хостинга, не имеющие отношение к сайту ПР. Мой сайт находился на том же хостинге и одномоментно с сайтом ПР тоже лег.

Согласись, что ты идеально подошел на роль врага ПР: твоя гражданская жена ранее работала в штабе крымских регионалов, а в соцсетях ты недвусмысленно и не стесняясь в выражениях выражал свою позицию по отношению к деятельности штаба. Ты понимал, на что идешь?

Я всегда в жизни рассчитываю на то, что мои оппоненты – умные люди. К сожалению, в данном случае оказалось не так. Я считал, что умные люди умно и поступают, а не умные – не имеют ресурса, чтобы что-то мне предъявить. Здесь же мои оппоненты оказались людьми не умными, но с определенным ресурсом. И я их за это накажу.

Однако ты признавал, что сотрудничал с Партией регионов.

Конечно.

Есть что предъявить по итогам на суд общественности? Как, например, это сделал Павел Золотарев спустя год после выборов.

И на него было совершено нападение в лифте, после которого он еле выжил…

Ты не опасаешься последствий своих резких заявлений?

Думаю, что физически я смогу ответить очень многим, благо я призер общеукраинских соревнований по каратэ-до. С другой стороны, я фигура другого формата, нежели Золотарев. Все прекрасно знают, в какой плоскости я работаю и чем я занимаюсь. И даже мое заключение найдет отклик среди людей, скажем так, не в информационной сфере. Любая попытка побить меня или наехать приведет к очень жесткой ответной реакции по всем возможным фронтам. И она будет несоразмерна, гарантирую. К слову, даже в информационном пространстве освещение дела вылилось в «пшик» с их стороны и в нормальные качественные материалы, описывающие позицию защиты.

Тогда каких ресурсов тебе все же не хватило, чтобы добиться оправдания в суде?

Не хватило ресурсов политических. Тем не менее, я благодарен судье Козленко, потому что прекрасно понимаю, в какой ситуации он находился. Судья не мог вынести не обвинительный акт при наличии такого «большого» заявителя и ввиду давления. Я видел лица и адвоката КРО ПР Дорофеевой, и гособвинителя Осипенко – они были шокированы решением. И все же судья был вынужден признать мою вину, иначе мой оправдательный приговор стал бы обвинительным для него. При этом, будучи умным интеллигентным человеком и профессионалом своего дела, он смог принять решение, частично удовлетворившее всех. Тем не менее, именно эта половинчатость приведет нас к новому суду.

И все же, кто заказчик дела?

Перед выборами я активно критиковал и критикую сейчас политтехнологии Партии регионов именно в Крыму. Потому что меня как крымчанина не просто раздражает, а буквально бесит отношение «регионалов» к крымчанам как к, простите, лохам. Мне противно видеть такие «технологии» при том, что крымчане все равно в большинстве своем поддерживают Партию регионов. Действия ПР меня как обывателя отчасти устраивают: мне нравятся новые дороги, обновленные улицы и многое другое. Но когда я вижу какие-то подсолнухи, американские семьи на билбордах, чернуху против реально уважаемых в Крыму людей, меня это раздражает. Я не считаю, что партия, уважаемая крымчанами больше всего, должна использовать такие методы. К сожалению, жизнь не учит. Взять хотя бы нынешний «антимайдан». Уверен, все крымчане хотят прогнать дубинками этот «антимайдан». Это быдло, получившее после работы 50-100 гривен и на них же купившее пиво, шляется потом по центру Симферополя, распугивая горожан. Как можно уважать этих людей и стоящую за ними партию? Политтехнологии у ПР в Крыму на нуле. И даже хуже: они оскорбляют чувства крымчанина, который здесь родился, вырос и думает о светлом будущем полуострова.

Правом подписи под реализацией этих технологий и тогда, и сейчас обладает лишь один человек. Твои слова – в его адрес?

Да, штабом Партии регионов руководит непосредственно Павел Бурлаков, приезжий из Макеевки, которого сюда привез господин Джарты. Анатолий Могилев после назначения премьер-министром согласился оставить этого персонажа на должности своего первого заместителя исключительно потому, что ему необходимо списывать на кого-то все пробелы и неудачи в политической сфере. Павел Бурлаков был лишен прямого доступа к кормушке, но остался на посту, который при определенном подходе позволяет участвовать в распиле бюджета. Бурлаков имеет личные взаимоотношения с Игорем Шпилием, который непосредственно реализует «мегаидеи». К слову, буквально вчера на суде некоторые журналисты, работавшие с этим товарищем, заподозрили его в употреблении кокаина. Его шоу не имеют никакой реальной эффективности. Они несут исключительно деструктивный характер, как тот же «Стоп майдан!», который лишь раздражает очень многих крымчан. Даже риторика, которую Партия регионов позволяет себе, подписываясь чужим именем, тоже оскорбляет. При этом цели достигаются прямо противоположные. Вопрос в том, нужны ли нам такие технологии и сами технологи?

Суд запретил тебе заниматься деятельностью в информационной сфере. Чем будешь заниматься, если апелляция не сработает?

Начну лепить куклы вуду адвоката Дорофеевой, прокурора Осипенко, Павла Бурлакова и Игоря Шпилия, тыкать в них иголками и молиться о том, чтобы они наконец-то почили в бозе или занялись тем, чем должны. Например, сельским хозяйством.

А если серьезно, то можно, конечно, лишить человека доступа к интернету, но лишь под своим логином и паролем. Можно запретить регистрироваться в соцсетях под своим именем. Но как отрезать человека от современных информационных технологий, я не представляю.

По материалам: pr-z.com.ua