Деньги, танки, Ford Mustang. 15 топ-схем в Укроборонпроме

Несмотря на войну, имущество с «оборонки» переходит в чужую собственность, на земле заводов появляются ЖК, их главы арендуют транспорт у себя же.

2 ноября Национальное агентство по предотвращению коррупции (НАПК) представило совместное исследование «Топ-15 коррупционных рисков в управлении предприятиями ДК «Укроборонпром» и пути их преодоления». Его создали вместе с экспертами проекта StateWatch и Укроборонпрома за деньги фонда «Відродження».

Ознакомиться с 45-страничным исследованием, касающимся событий 2014-2019 годов, можно по ссылке.

Журналисты выделили из него 15 самых распространенных схем в украинской оборонке. Рассказываем о них на примере конкретных заводов.

Укроборонпром создан в 2010 году, в состав концерна входит 118 предприятий, работающих в самолетостроительной, судостроительной, бронетранспортной, радиолокационной и других отраслях. Концерн входит в число топ-15 крупнейших государственных предприятий Украины со штатом более 67 000 работников.

Назначение «нужных» людей

Все начинается с кадров. Cтруктура управления в Укроборонпроме отличается от других государственных предприятий: концерном руководят наблюдательный совет, совет директоров и генеральный директор.

Трех из пяти членов наблюдательного совета назначает президент, еще двоих – Кабмин. При этом формальной процедуры их назначения нет, как и требований относительно их независимости и квалификации. И, что интересно, – труд членов наблюдательного совета концерна никак не оплачивается. Поэтому орган часто формируется из политиков, народных депутатов и предпринимателей, имеющих собственный бизнес в оборонно-промышленном комплексе (ОПК), утверждают авторы документа.

Были периоды, когда наблюдательного совета как такового у концерна не было. В результате, экс-гендиректор концерна Павел Букин в августе 2019 года перед увольнением единолично вывел из-под контроля концерна крупнейшего спецэкспортера оружия – «Укрспецэкспорт», напоминают в отчете.

Другой орган – совет директоров – выполняет скорее церемониальные функции, ведь членами этого органа являются директора предприятий концерна, которых назначает единственный человек – гендиректор Укроборонпрома. Фактически единоличное управление концерном может прервать также лишь одна ветвь власти – президентская, и это создает политическую зависимость.

Существенные риски есть и при назначениях на предприятиях. Некоторые акционерные общества (АО) концерна имеют собственные наблюдательные советы (по состоянию на конец 2020 года таких было 12), и концерн часто назначает их членами собственных сотрудников. Имея лояльность руководства концерна, те совмещают обязанности и получают зарплаты как от концерна, так и акционерного общества.

Такая же ситуация и с назначениями в ревизионные комиссии АО. «Правильные» назначения позволяли проводить скрытую приватизацию стратегических оборонных предприятий, утверждают в отчете. Фактически на нее закрывали глаза. Например, за 2014-2017 годы в комиссию киевского завода «Маяк» назначали в общей сложности 11 работников Укроборонпрома, включая заместителей гендиректора. Но ни один из них не увидел, что завод теряет недвижимость и имущество на десятки миллионов гривень, уверены авторы отчета.

Заведомо убыточные сделки и аренда у самого себя

Функция внутреннего контроля в концерне не была закреплена за кем-то конкретным, что позволяло безнаказанно доводить оборонные предприятия до состояния устойчивой неплатежеспособности, а затем присваивать имущество.

Так, в случае с тем же Маяком, директор завода в 2014 году взял кредит на $2,8 млн под 12% (когда гривня как раз стремительно обесценивалась) в ВБР банке Александра Януковича под залог помещений ГП. В 2018 году связанная с директором компания выкупила долг «Маяка» у Фонда госимущества и забрала здания завода под свой контроль, подозревало следствие.

В феврале 2020 года Верховный суд восстановил право собственности «Маяка» на имущество.

Бывало, что из-за отсутствия контроля, налогоплательщики платили за капризы директоров оборонных заводов. Как, например, аренда автомобилей Range Rover, Ford Mustang и спортивного мотоцикла CanAm для экс-главы Львовского бронетанкового завода.

Позже оказалось, что за 1,5 млн грн, оплаченных заводом в 2015-2017 годах, он арендовал транспорт фактически у самого себя – у приближенной компании, утверждают в НАПК.

В мае 2020-го Высший антикоррупционный суд признал его виновным во внесении недостоверных сведений в декларации, тот признал вину. Но уже в ноябре суд отменил свой приговор.

Еще один путь – создавать внутри концерна государственные предприятия, которым передается имущество других. При этом не обязательно, чтобы его профиль совпадал с тем, что руководство концерна согласовало с наблюдательным советом.

Так произошло с компанией «Электрические системы», которая, согласно решению СНБО и наблюдательного совета концерна, при создании должна была заниматься обработкой информации. Но после решения только главы Укроборонпрома, для него привлекли инвестора, утверждается в документе. И сейчас оборонный завод по факту производит оборудование для автомобилей мировых брендов.

Учитывая информацию о привлечении иностранным инвестором средств на реконструкцию, подготовку производства и закупку оборудования, существует вероятность вывода «Электрических систем» в частную собственность вне официальных процедур приватизации, предполагают авторы документа.

Также оборонные предприятия могут лишиться ценного имущества из-за процедуры санации (финансового оздоровления). Законодательство по этому механизму имеет ряд пробелов и противоречий, и, например, Винницкий авиационный завод (ремонтировал самолеты Ан-2, Як-18Т, Як-52 и вертолеты Ка-26) после «оздоровления» потерял свое наиболее ценное имущество.

Глава завода после согласования с руководством концерна занизил стоимость активов, свидетельствуют данные судебного реестра. Привлекать инвестиционные средства ВиАЗ решил у частного предприятия-конкурента. После неуплаты 4,396 млн грн кредиторской задолженности за год, инвестор забрал имущество.

Сейчас ВиАЗ в очереди на приватизацию – как предприятие, не имеющее производственной базы выполнять задачи в ОПК.

Схемы с землей и недвижимостью

Суммарная площадь всех земель, которыми пользуются предприятия Укроборонпрома – 7000 га. Для понимания, площадь Черновицкой области, наименьшей в Украине – 809 600 га.

При этом земельный вопрос – один из самых сложных для управления Укроборонпрома: нет государственной регистрации права постоянного землепользования (процедура устаревшая и дорогостоящая), есть существенные разногласия по учету земельных участков. Зарегистрировано только 84% площадей (6100 га), перечисляют авторы отчета.

После ряда судебных решений ровенские должностные лица по управлению юстиции на протяжении 2009-2016 годов организовали продажу на электронных торгах недвижимого имущества Ровенского автомобильного завода на 12 млн грн. Как следствие, земельная площадь военного городка под заводом существенно сократилась.

Делалось это без соответствующего согласования министра обороны, говорится в исследовании НАПК. Сейчас завод передали на приватизацию как предприятие, не имеющее производственной базы выполнять задачи в ОПК.

Из-за ненадлежащего контроля на территории оборонных предприятий могут появляться частные стройки, землю под которыми впоследствии отчуждают. Как это произошло с Научно-исследовательским институтом «Квант».

Институту принадлежала водноспортивная станция на столичном Трухановом острове. В 2009 году помещение станции было передано в аренду частному предприятию – для предоставления услуг оздоровления работников института. А уже через восемь лет на месте станции обнаружили двухэтажный жилой дом, беседку, причал, говорится в данных судебного реестра. В марте 2018 года суд постановил снести здание.

Земля под оборонными предприятиями находится в больших городах типа Киева, Львова, Одессы или Харькова, где она немало стоит. Чтобы сэкономить, можно заставить Укроборонпром платить земельный налог или другие платежи.

В 2004 году предприятие «Генератор» заключило соглашение с частным застройщиком на строительство жилого комплекса с паркингом на участке, которое ГП арендовало у Киевской городской администрации. Объект был построен до 2016 года.

По условиям соглашения, Генератор после завершения строительства должен был передать землю, однако, не сделал этого. По результатам аудита ГП, стало известно, что только в течение 2016, 2017 и 9 мес. 2018-го Генератор потратил на оплату аренды земли и земельного налога лишние 1,4 млн грн.

В общей сложности предприятия «Укроборонпрома» владеют 7441 объектом недвижимости площадью почти 9 млн м², около 2 млн из которых – это избыточное имущество, не задействованное в производственных процессах.

Если с ним ничего не делать, предприятие теряет деньги, а само имущество – обесценивается.

Но аренда тоже не всегда заканчивается безопасно. Кроме того, что 81% объектов недвижимости столичных заводов Артем, Маяк и Радар в 2019 году сдавали по аномально низким ценам, существует еще и риск теневой аренды за наличные.

Еще один механизм – партнерство на условиях долевого участия – тоже имеет риски. К примеру, львиная доля производственных мощностей киевского предприятия Радар не использовалась в производстве. Руководство завода решило задействовать их для строительства жилого комплекса с привлечением инвестора на основании договора о долевом участии. Из-за непрозрачных условий конкурса, участие в торгах приняли только два участника, отмечается в документе. А в соглашении с частным инвестором заложили невыгодные для государственного завода условия. Чтобы расторгнуть сделку, заводу придется оплатить 77 млн грн (которых у ГП нет). Так что завод фактически потерял контроль над процессом строительства, указывают авторы отчета.

Потеря интеллектуальной собственности и ценного имущества

Потеря имущества – одна из наиболее распространенных проблем. Например, бронетанковые заводы в Николаеве, Житомире, Харькове и Киеве принимали на временное безвозмездное хранение военное имущество, государство тратило на его охрану и ремонт госсредства, но заводы так и не смогли обеспечить надлежащее хранение, и оно исчезало.

Конотопский авиаремонтный завод «Авиакон» (ремонт вертолётов семейства МИ) по такой схеме в 2016 году не досчитался одного вертолета и 300 м рельсов собственной узкоколейки.

Позже СБУ установила, что служащие завода разобрали вертолет на детали и продали в качестве лома на общую сумму 500 000 грн.

Значительную часть ценного имущества можно потерять также при приватизации. Такое произошло с Производственным объединением «Карпаты» в Ивано-Франковске. Как оказалось, 6000 м² приватизированных площадей предприятия попали к новому собственнику вместе со станками и другим оборудованием, хотя не должны были. Государство потеряло минимум 268 000 грн.

Еще хуже – потерять уникальную конструкторскую документацию, которая находится под грифом «для служебного пользования» или составляет государственную и коммерческую тайну.

Так, Украина поделилась интеллектуальной собственностью на разработки двигателей АИ-222-25 и АИ-222К-25 КБ «Прогресс» им. Ивченко. Бюро подписало контракт на 60 лет с ПАО «Мотор Сич» и несколько соглашений, по которым бесплатно отдала компании свои разработки. Поэтому, по оценке НАПК, госпредприятие недосчиталось минимум 27 млн грн.

Но, как выяснилось в 2017 году, проблема не только в деньгах – уникальные разработки бюро через «Мотор Сич» могли оказаться в руках другого государства – Китая. Больше половины акций «Мотор Сич» через ряд офшорных фирм оказались в руках инвесторов из КНР. Это вовлекло Украину в громкий геополитический скандал (США выступили против), из которого украинские власти пытались выйти в начале этого года – наложив санкции и пообещав национализировать «Мотор Сич». Инвесторы из КНР обратились в международный арбитраж и пытаются отсудить у Украины $3,5 млрд.

Работа над ошибками

В НАПК отметили, что выявленные риски касаются предыдущих лет работы концерна, и это только первая часть «схем» в сфере обороны.

Риски, представленные в исследовании, главным образом касаются 2014-2019 годов, уточнил глава экспертной организации StateWatch Глеб Каневский. Но фактически законодательство, которым руководствуется «Укроборонпром», присуще и другим крупным национальным компаниям – «Укрзализныце» или «Нафтогазу», говорит он.

«Несмотря на то, что это кейсы прошлых лет, схожие риски существуют до сих пор, но партнеры должны видеть, что мы прозрачны», – отметил заместитель генерального директора по безопасности «Укроборонпрома» Роман Забарчук во время презентации исследования.

Для каждого риска в отчете даны рекомендации, как его избежать, и описано, что уже сделано для этого. Положить конец значительной части из них должен принятый Радой в июле закон о реформе концерна.

По словам Забарчука, концерн уже применяет результаты исследования на практике. За день до презентации отчета «Укроборонпром» устроил брифинг о начале производства в Украине боеприпасов ВОГ-17В. В партнеры концерна попало конструкторское бюро Вектор-В, возглавляемое фигурантом громкой «схемы Гладковского» Виталием Жуковым. Эту схему масштабного вывода денег из украинского оборонного комплекса журналисты программы «Наши деньги» обнаружили в феврале 2019 года.

Забарчук пояснил, что сотрудничество с Жуковым началось с Министерства обороны – его предприятию заказали разработку и производство боеприпаса, которое в дальнейшем должно взять в работу предприятие концерна – Импульс.

«Единственное, что зависит от нас — взять их технологии и загрузить работой наше предприятие производством этого боеприпаса, в котором крайне нуждаются украинская армия и иностранные заказчики, которым мы сможем его продавать. Кроме бэкграунда Виталия Жукова, здесь [нет проблем]», – отметил он.