«Коболев, у тебя слишком много денег»: О чем говорил экс-глава Нафтогаза в последнем интервью

Андрей Коболев дал большое интервью агентству Интерфакс: о причинах увольнения, идеях Юрия Витренко, партнерстве Нафтогаза с Коломойским

4 мая агентство Интерфакс-Украина опубликовало огромное интервью с бывшим главой НАК Нафтогаз Украины Андреем Коболевым. Напомним, что 28 апреля, Кабинет министров на два дня уволил всех членов набсовета Нафтогаза и в это время досрочно разорвал контракт с Коболевым, самым долгим в истории руководителем Нафтогаза. Детальный разбор мы писали тут. Коболев поговорил с Интерфаксом 29 апреля.

Почему Коболева уволили из Нафтогаза? В последнее время была очень тяжелая беседа с Минфином, который нас обвинял, что мы какие-то деньги прячем. Я вижу это главной причиной (увольнения – Ред.). <…> При этом мы планировали перевести государству не менее 32 млрд грн (из 72 млрд грн, которые находятся на счетах Нафтогаза – Ред.). Мы понимаем, что они (Кабмин –Ред.) рассчитывали на наши деньги – на 10 млрд грн (дивиденды с прибыли – ред.) Мы планировали заместить дивиденды тем или иным платежом. Я коммуницировал этот план с премьер-министром [Денисом Шмыгалем] и президентом [Владимиром Зеленским], они об этом знают.

Почему Нафтогаз получил в 2020 году 19 млрд грн убытка, если обещал Кабмину 11,5 млрд грн прибыли? Наш финплан (который предусматривал 11,5 млрд грн чистой прибыли за 2020 год) был подан до того, как стало понятно, что газсбыты перестали рассчитываться (за поставленный газ – Ред.). <…> Эти долги – основной фактор негативного результата 2020 года. Если убрать эти долги, то компания, по сути, получила за 2020 год прибыль.

Будет ли оспаривать в суде решение Кабмина. Я пока не принял окончательного решения (в каком суде будет оспаривать решение Кабинета министров). Я не считаю, что это решение было легитимным. Оно ставит крест на корпоративной реформе. <…> Акционер имеет полное право оценивать деятельность наблюдательного совета. Но акционер не должен подменять роль наблюдательного совета при оценке руководства компании. Если акционер чем-то недоволен, он должен заменить наблюдательный совет, а затем новый наблюдательный совет определит, что в компании правильно, а что нет.

Нафтогаз – не Тузик, который исполняет команды. Как руководитель, думающий и о зиме, и о других больших вызовах, я понимал, что Нафтогаз должен быть финансово сбалансирован. <…> Поэтому, когда говорят «Коболев, у тебя слишком много денег», то, во-первых, это не у меня, а у госкомпании Нафтогаз. Во-вторых, эти деньги нужны для выполнения важных задач: это добыча, безопасность поставок, проекты и другие вещи. Я не могу поставить под угрозу выполнение этих задач и отдать все деньги в бюджет, потому что кому-то так захотелось. Компания – не тузик. Мы выполняем задачи в рамках контракта. Если кто-то хочет говорить нам как делать, а не что делать, то так мне работать неинтересно.

Об угрозе остановки Нафтогаза. Нафтогаз не может работать без наблюдательного совета, так как у нее достаточно широкие полномочия, и у нас регулярно проходят крупные сделки, и возникает необходимость согласования других важных решений. Кабинет министров не способен в нужный срок принимать такое количество решений. Здесь даже дело не в составе правительства и конфликте интересов, просто с учетом количества и сложности этих решений Кабмин будет бессильной это делать. Поэтому без наблюдательного совета компания нормально работать не сможет.

О последствиях для страны от решения Кабмина. После того, что делали с наблюдательными советами в течение 2020 года, ни один нормальный специалист в наблюдательный совет украинской государственной компании не пойдет. Зачем? Чтобы поливали грязью, платили 47 000 гривен и давали оценку неудовлетворительно те представители правительства, которые имеют очевидный конфликт интересов? Я в это не верю.

О гордости за свою команду. Что удалось нашему менеджменту, и чем я лично горжусь, как человек, который руководил «Нафтогазом» в кризисный год? Это результатом на счету (Нафтогаза –Ред.): в прошлом году мы отдали в госбюджет все деньги, полученные от Газпрома за Стокгольмский арбитраж. При этом на наших счетах находится более $2 млрд. И это еще до выпуска еврооблигаций, которые мы планировали делать в ближайшие две недели.

Считает, что власть недостаточно уделяет Нафтогазу внимания. Я не буду говорить с кем, но я говорил с высокопоставленным чиновником и спросил: «Коллеги, а когда будет наше разрешение на еврооблигации?». Мне говорят: сначала идет Минфин. Хорошо, вышел Минфин, я спрашиваю: Где наш разрешение? Мне отвечают: Мы решили первой пустить Укрзализныцю, потому что у них почти дефолт, давайте вы подождете. А если Укрзализныця не разместится? – Ну Нафтогаз как-то разберется. Отношение, как к «Тузику», которое сейчас демонстрирует власть, оно сначала ударит по Нафтогазу, а затем вернется к власти и ко всей стране. Нафтогаз был и остается главным источником наполнения бюджета.

Четыре главных вызова и задачи новому руководству Нафтогаза – Юрию Витренко. №1. Позиция по газопроводу Северному потоку – 2. Его строительство надо удержать. №2. Шельф Черного моря. Там надо делать сейсмику. №3. Выпуск еврооблигаций. №4. Подземка и объемы газа к началу отопительного сезона. Если в сентябре газа будет меньше, чем 20 млрд кубометров, это будет очень серьезной проблемой из-за больших объемов частного газа в «подземке» (зимой трейдеры могут отправить его на экспорт в Европу – Ред.).

О разделении Укрнафты и выводе Нафтогаз на IPO без Игоря Коломойского. Мы должны подготовить Нафтогаз к IPO – публичному размещению акций. У Укрнафты (Нафтогаз владеет 51% акций Укрнафты – Ред.) есть миноритарный партнер – господин Коломойский, который находится под американскими санкциями. Выйти на IPO с таким партнером будет или очень трудно, или это негативно отразится на стоимости акций компании.

Считает, что Коломойский не станет акционером Нафтогаза, если группу выведут на IPO. Если правильно сделать IPO и разместить акции на зарубежной бирже, например в Нью-Йорке, то господин Коломойский не сможет сконцентрировать такое количество акций, которая позволит ему получить влияние на компанию без того, чтобы это не попало под внимание SEC (Комиссии по ценным бумаг США – Ред.). А результатом такого внимания, я уверен, станет запрет на такую ​​концентрацию.

Об идее Юрия Витренко заставить Газпром перенести точки передачи газа с Западной границы Украины на Восточную. Я с большим интересом хочу увидеть, как господин Витренко выполнит эти амбициозные планы. Согласно юридическому анализу, который господин Витренко получил, когда еще работал в Нафтогазе, подача такого иска против Газпрома с большой вероятностью приведет к нарушению мирового соглашения, которое мы заключили в декабря 2019 года. А частью пакета договоренностей с Газпромом было и новое соглашение на транзит. Вот чем мы рискуем.

Об обвинениях в не прозрачном контракте на поставку газа между Нафтогазом и компанией Йе-Энергия (поставщик газа для газсбытов – Ред.). Эти переговоры велись очень долго в очень прозрачно. О результате этих переговоров прекрасно знает премьер-министр, президент и Антимонопольный комитет. В них не участвовало Министерство энергетики, потому что это не их компетенция. Господин Витренко предложил, чтобы контракт с Йе Энергией был в диапазоне 6,3-6,5 грн за кубометр. Мы вышли на диапазон на одну гривну выше. Мы не допустили демпинга на рынке, мы не допустили обвала и манипуляции оптовым рынком Украины и получили цену на одну гривню выше. Насколько мне известно, сейчас Йе Энергия и сбыты Дмитрия Фирташа предлагают наименьший размер маржи.