ЛГБТ солдаты в украинской армии под нашивкой единорога. История одной пары

Представители ЛГБТК-сообщества Украины, которые записываются на войну, носят отличительные нашивки. Они пришивают изображение единорога на свои стандартные погоны чуть ниже государственного флага.

Выбрали символом несуществующее животное

Эта практика восходит к конфликту 2014 года, когда Россия забрала Крым, «когда многие люди говорили, что в армии геев не существует», — сказал Reuters актер, режиссер и преподаватель драмы Александр Жухан, когда он и его партнер Антонина Романова одевались в своей квартире для второй трехмесячной боевой ротации. Поэтому они (ЛГБТК — сообщество лесбиянок, геев, бисексуалов, трансгендеров и квиров) выбрали единорога своим символом, потому что это фантастическое несуществующее животное.

Жухан и Романова, пара, которая идентифицирует себя как небинарная личность (это общий термин для всех, кто не считает себя мужчиной или женщиной) с местоимениями «она/её» и переехала в столицу из Крыма после 2014 года, познакомились благодаря своей театральной работе.

Ни один из них не был обучен обращению с оружием, но, проведя пару дней в ванной, прячась там от постоянных бомбежек, они решили, что должны что-то сделать.

«Я просто помню, что в какой-то момент стало очевидно, что у нас есть только три варианта: спрятаться в бомбоубежище, убежать и скрыться или вступить в ряды территориальной обороны. Мы выбрали третий вариант», — сказала Романова.

Никакого буллинга

Их первая служба в районе Николаева, примерно в 135 км от порта Одессы, изменила их жизнь. Они воевали в одном подразделении, и это было ужасно, Жухан заболел пневмонией, но, по словам пары, их товарищи по оружию приняли их.

«Не было никакой агрессии, никаких издевательств… Это было немного необычно для остальных. Но со временем люди стали называть меня Антониной, некоторые даже использовали местоимение „она“», — говорит Романова.

Было много похлопываний по плечу, когда они присоединились к своему новому подразделению на центральном вокзале Киева для второго трехмесячного пребывания. Некоторых из команды Жухан и Романова знали, но командиров на вокзале не было.

«Я немного беспокоюсь по этому поводу, — сказал он, — Я знаю, что в некоторых подразделениях правила более строгие… В нашем (первом) подразделении все было не так».

Беспокойство Жухана ослабевает, когда один из командиров ясно заявляет о своем отказе терпеть гомофобию, а более старший офицер говорит, что единственное, что важно на передовой, — это быть хорошим бойцом.

Но один непреодолимый страх, озвученный в их квартире, остается.

Жухан опасается, что его партнеру не дадут его похоронить.

«Меня беспокоит то, что если меня убьют во время войны, они не разрешат Антонине похоронить меня так, как я хочу», — говорит Жухан.

«Они скорее позволят моей маме похоронить меня со священником, читающим глупые молитвы… Но, я атеист и не хочу этого».

</p>