Юлия Марушевская о власти, Саакашвили и украинской таможне

Зачем президент назначил Михаила Саакашвили управлять Одесской областью, как власть пытается сохранить свои позиции, используя политтехнологии, и почему молодым политсилам стоит объединяться еще до выборов, рассказала экс-руководитель Одесской таможни Юлия Марушевская.
Неожиданное назначение руководителем крупнейшей украинской таможни - Одесской - молодой активистки Майдана по-разному оценивали политикум и общество. Но не менее неожиданным было ее увольнение с должности и нежелание выстраивать собственную политическую карьеру.
Зачем президент назначил Михаила Саакашвили управлять Одесской областью, как власть пытается сохранить свои позиции, используя политтехнологии, и почему молодым политсилам стоит объединяться еще до выборов, рассказала гость Politeka Online экс-руководитель Одесской таможни Юлия Марушевская.
— Давайте вспомним ваше видео «I am an Ukrainian», адресованное иностранцам, которое было записано во время Евромайдана. Какие эмоции вы испытывали тогда?

— Думаю, что никто в жизни не забудет те эмоции, которые тогда пережил: избиения, ночные штурмы, расстрелы… Это видео было шагом от отчаяния. Видео было записано фактически после расстрела Сергея Нигояна. Было понимание – надо что-то делать. Ведь отчаяние был очень сильным. Трудно было поверить, что такие события происходят в XXI веке, в самом сердце Европы – людей убивают за то, что они вышли на протест.

Видео было одним из маленьких шагов, который я могла сделать. Физические возможности мне не позволяли взять щит и шлем, чтобы бежать на баррикады. У меня была вера, что цивилизованный мир увидит то, что происходит в Украине, и не позволит, чтобы так убивали людей. Так и случилось – видео посмотрели. К сожалению, это не остановило убийств.

— Как вы можете охарактеризовать то, что сейчас происходит в Украине? С тех пор прошло три года.

— Борьба продолжается. Ощущение незаконченности до сих пор есть. Цели Майдана мы еще не достигли.

— Вы часто путешествуете. Делитесь ли вы тем, что до сих пор происходит в нашей стране?

— Упомянутое видео стало настолько популярным, что меня узнавали на улицах Нью-Йорка, Берлина. Невозможно было не воспользоваться случаем, чтобы пообщаться с политиками, студентами, медиа. Находясь в Одессе, я свела свою международную работу к минимуму – только необходимые визиты.

После окончания моей работы в Одессе, снова возобновляю свою международную активность. Неделю назад вернулась из поездки в Вашингтон. Вижу, как меняется отношение к тому, что происходит в Украине. Сейчас чувствуется разительное отличие от первых тех встреч на Капитолийском холме, которые были три года назад.

— Какова сейчас цель ваших поездок за границу?

— Довольно часто это приглашения. Когда мы делимся опытом антикоррупционных изменений, как модифицировать институции. Украина – не продвинутая страна в мире. О нас начали слышать из-за Майдана, из-за войны на Донбассе, Крыма. Однако мы до сих пор находимся в определенном информационном вакууме.

Украина нуждается в спикерах во внешнем мире, которые будут рассказывать о том, что происходит в нашей стране, формировать наш образ в головах мирового сообщества. После Евромайдана у меня была скорее просветительская работа, нежели политическая. Рассказывала историю, достижения, в частности участвовала в двух заседаниях Генеральной ассамблеи ООН, во встречах ОБСЕ.

— А после того, как вы оставили пост главы таможни?

— Во время пребывания на Одесской таможне, путешествия были преимущественно относительно того, как имплементировать изменения, предметные разговоры по воплощению реформы. Сейчас на выстроенных контактах, скорее, все хотят узнать, что происходит в Украине, как помочь.
В последнее время у меня были встречи с представителями украинского фокуса в Сенате США, с конгрессменами, которые поддерживают Украину. Хотят понимания – есть ли изменения, куда мы движемся. Понятно, что Россия – всегда актуальная тема. С одной стороны, в Украине – военное противостояние, с другой – определенная внутренняя ситуация, а с третьей – еще и мировая турбулентность. Это все еще актуальная тема.

— Кто финансирует ваши перелеты?

— В основном те, кто приглашают. Последний перелет был поддержан организацией Human Rights Foundation. Кроме общения с политиками, я еще читала лекции студентам.

— В Стэндфордском университете? Кстати, вас туда пригласили преподавать сразу после обучения?

— Да, я там и училась, и преподавала. Сначала приехала в качестве приглашенного гостя на лекцию о ситуации в Восточной Европе. Руководитель кафедры предложил мне учиться у них. Это был очень полезный опыт сотрудничества с профессорами в области перестройки государства. Я изучала, как осовремениваются постсоветские страны. А до этого рассказывала студентам, что происходит в Украине.

— Вас называют одним из лучших «кадровых шагов» Михаила Саакашвили. Не страшно было занять пост председателя Одесской таможни без опыта работы и профильного образования?

— Да, конечно, было страшно. Это был вызов, который я не могла не принять. Это мои эмоциональные корни с 2014 года, когда мы получили шанс что-то изменить. Я должна была воспользоваться случаем этих изменений. Первое условие – желание что-то изменить. Ко мне присоединились качественные эксперты мирового уровня – украинцы, грузины, ливанец – был и американский, и сингапурский опыт. Все это придавало мне мощную поддержку.
— Сложно управлять самой большой таможней в Украине?

— Конечно, сложно. Это не только руководящая должность, это иной образ жизни, образ мышления. Это не просто бумажная государственная служба.

— Но это же одна из коррумпированных структур?

— Да, с одной стороны. С другой – почти военная служба. Здесь царит подход субординации, строгой вертикали. Историческая бюрократическая память еще осталась. Для меня, как для общественного активиста, привычного к горизонтальной системе правления, это было очень необычно. Например, человек, зашедший ко мне в кабинет, не садился, пока я ему этого не предложу.

Чтобы изменить систему, ее нужно было для начала постичь – понять, как она работает, как происходит управления в такой государственной структуре.

— Какие мотивы были у Петра Порошенко, когда он назначил главой Одесской облгосадминистрации Саакашвили?

— Это надо спросить у президента. Я понимаю, какие преимущества, почему было бы интересно назначить такого деятеля в украинском правительстве. Ведь получали хорошую международную поддержку. Саакашвили – человек, известный результатами. Он смог привлекать инвестиции. Вот эти положительные последствия я осознаю.

А вот чего не понимаю – зачем его назначать и не поддержать потом.

— Вы уже представили е-декларацию?

— Всю последнюю неделю борюсь с этим реестром. Пока безуспешно. Система висит, процесс тормозится. Это выглядит жалко.

Мы всему миру рассказываем, что Украина – страна IT. А потом тысячи людей тратят уйму времени непонятно на что.
— Сознательно ли это делают с системой е-декларирования?

— Я бы здесь не играла в какие-то теории заговора. Обычная безалаберность и невыполнение своей работы. Некачественный подрядчик. Несмотря на то, как работает система, очевидно, подрядчика выбирали не по принципу, кто лучше, а кто ближе. Единственное логичное объяснение некачественного продукта.

— А кто будет нести ответственность? Те, кто не успеет представить декларации?

— Однозначно ответить должны руководители Национального бюро по предотвращению коррупции. Их должны сменить.

— Но без суда их не могут уволить?

— В Украине суды очень талантливо используются тогда, когда надо кого-то преследовать. В противовес в отношении тех, кто не смог наладить работу НАПК, начать расследование в отношении тех должностных лиц, которые имеют не задекларированное имущество или декларируют непонятно что. Чиновники НАПК не доказали свою состоятельность, эффективность. Их должны уволить, чтобы не разрушать имидж и структуру созданного органа.

НАПК очень дорого стоило как Украине, так и нашим партнерам. И продолжает дорого стоить, в частности, учитывая их заработную плату. Позорно, что эти люди остаются на данных должностях.
— На какой стадии ваше дело относительно «премии в 500 грн» в суде?

— Условно можно сказать, что мы выиграли это дело. Его закрыли. Но, отмечу, по бюрократической мотивации, не из-за отсутствия состава преступления. Закрыли его из-за неправильной квалификации. Это определенный бюрократический ход со стороны прокуратуры, суда. Надеюсь, в разделе мотивации дела будет изменена формулировка.

Сейчас ГПУ возбудила новое уголовное дело касательно 6-7 млн ​​грн убытков, причиненных государству. По инсайдерской информации, более 500 человек занимаются делом Одесской таможни. Нас обвиняют в тех изменениях, которые мы, собственно, провели для искоренения коррупции.

— Они вас подозревают в занижении стоимости товаров для растаможивания? Из-за этого произошли обыски в вашей квартире?

— Да. В рамках одного дела за один день прошли 60 обысков, как у меня, так и у многих других работников Одесской таможни, представителей бизнеса, экспедиторов. К сожалению, это задело и тех таможенников, которых мы набрали по прозрачному конкурсу, выучили за международные деньги.

Пытались обыскать и мою квартиру, угрожая вынести дверь. Муж пришел с юристом. Но ему не смогли предоставить постановление, по которому имели право приступить к обыску. В итоге сказали, что пришли меня пригласить в прокуратуру.

Хотя есть фиксация на камеру, что я видела такое решение собственными глазами. Однако в квартиру они не зашли.
— Связаны ли эти обыски с историей Романа Насирова?

— Все это случилось в тот же день, когда задержали Романа Насирова. Это обычная политтехнология. Наша власть хочет сохранить себе какое-то политическое будущее. Из-за такого полного буксования реформ и восстановления коррупции они утратили доверие как внутри страны, так и извне.

В то же время есть люди, которые открыто об этом могут говорить как внутри страны, так и вне. Если удастся доказать, что так называемые реформаторы являются такими же коррупционерами, как в этом обвиняют и их, то месседж будет один – все одинаковые. Выбирайте тех, кого имеете.

— Что же делать людям? Они никому уже не доверяют.

— Это является результатом политической технологии. Есть хорошие кадры. Когда говорят – выбирайте того или иного – всегда есть еще другие. Попытки загнать общество в тупик является сознательной манипуляцией для сохранения власти коррупционеров.

— Что вам мешает определиться и вступить в ряды партии Саакашвили «Рух новых сил»?

— Собственно, я довольно четко заявила, что не иду в политику. Не чувствую себя внутренне к этому готовой. Не являюсь членом ни одной партии.

— Чем вы планируете заниматься в дальнейшем?

— Продолжаю заниматься проектом «Хелп». Это горячая линия помощи бизнесу, страдающему от давления налоговой и таможни, который запустила еще в Одессе на таможне. Он уже помог сотне компаний защитить свои интересы.

Сейчас выявляем коррупционную составляющую, предоставляем юридическое и публичное сопровождение. Помогаем инструментами разнообразного юридического давления. Привлекаем журналистов. Останавливаем коррупционные нападки.

Мы не можем изменить систему. Но есть выбор – работать и платить налоги честно. Хотелось, чтобы у нас работали по правилам открытой игры.
— Как вы относитесь к объединению молодых политических сил? Удастся ли им, объединившись, побороть коррупционную систему?

— Это однозначно хороший шаг. Надеюсь, это сделают все демократические силы, имеющие амбиции двигаться в парламент.

— И они придут в парламент?

— Это единственное условие, при котором они могут не просто пройти, а главное – достичь результата в парламенте. Очень хорошо то, что объединение этих сил начинается до парламентских выборов и до захода в парламент, а не после. Сейчас есть время и шанс выстроить команды, чтобы самих себя за уши вытащить из этого безумного экономического и политического кризиса. Сработанная сегодня команда – это залог будущего успеха.

По материалам: argumentua.com