«Языковой Майдан»

В столице, на Европейской площади, у Украинского дома со вторника кипит то, что некоторые окрестили «языковым Майданом». Жарко. Поднадоели стихи, которые здесь несколько суток подряд читают в микрофон. Бывают искры – это хорошие стихи, проникнутое болью за Украину настоящее творчество. Но вообще – что-то на тему «Україна-калина-солов»їна». Последнее – о нагло загоняемой на кухню мове, естественном языке автохтонного народа страны. Но вот не хочется, да и все, в сегодняшней, без преувеличения, гибнущей Украине всхлипывать локально, так сказать, узкопрофильно.

Поднимаюсь по крутой Костельной. В сквере напротив Михайловского собора из пластиковых судков поедают что-то «беркуты», или еще какая «птичка» в душных берциках на ногах. Нахожу свободную скамейку, пишу в рабочем блокноте. Вот что пишу: «не следует принижать исторический термин «Майдан». Обрываю себя; так что, не следует всеми способами бороться за отнимаемые права украинского – в Украине? Нет, я не о том. Просто нынешняя эпопея, длящаяся с вечернего парламентского заседания вторника, простите, напоминает договорной матч, где намеренно бьют мимо ворот. Или некий кукольный театр. А людям, думающим о сегодняшнем, и, главное, завтрашнем дне Отчизны, необходимо незамедлительно добраться до шиворота настоящих кукловодов. Тогда не придется стихотворно, в числе прочих назревших необходимостей, вымаливать естественное право на полноценное функционирование языка автохтонного народа, у которого нет другой «законной» земли для самореализации.

Под «девушкой» весьма и весьма дурного поведения, упомянутой в заголовке сегодняшних заметок – имею ввиду ныне существующую Верховную Раду. Созрела она для самых резких в отношении себя действий, кстати, не во вторник. Намного раньше. Когда говорится, что законы и постановления для страны принимает нелегитимный парламент, определение «нелегитимный» ни в коем случае не является бранью или выражением эмоций. На форумах ОРД недавно спорили о понятии легитимности власти, и, подкрепляя цитатами, говорили о том, что правители любой из ветвей становятся нелегитимными, если так их воспринимает большинство граждан.

Но у нас все намного проще. Данный созыв парламента нелегитимен потому, что его большинство сформировано вопреки законодательным положениям. Поскольку мы с вами голосовали не за личность Иваненко-Петренко, а отдавали свое «да» определенной партии либо блоку, то избранные таким образом не имели законного права в парламенте переходить во фракции, в результате сформировавшие большинство, поставившие свой Кабинет министров и т.п. Это раз.

Для любого мало-мальски знакомого с положениями ныне действующего отечественного законодательства и с простейшими постулатами политологии это аксиоматично. Но поскольку из раза в раз можно услышать вопрос, задаваемый на голубом глазу: а почему это власть у нас нелегитимная, есть основания предположить, что подобный вопрос задают не только провокаторы, но и граждане, волею исторической судьбы не избалованные цивилизованными традициями парламентаризма. И вот им-то неплохо примерить на себя реальный пример. Вы проголосовали за Партию регионов, потому что хотите видеть в высшем законодательном органе ее представителей. Ваш голос честно посчитали, регионалы сформировали фракцию. А потом десяток, два десятка, да хоть один из тех, кто воспользовался вашим голосом, спокойно перешли во фракцию «Батьківщини», за которую вы не голосовали бы и в страшном сне. Эта, «враждебная», фракция численно возросла, стала большинством, формирует правительство, и вообще, диктует условия. В задачке спрашивается, зачем вы голосовали вообще, коль скоро ваше волеизъявление не имеет никакого значения для реальной структуры высшего законодательного органа? И, что главное, может ли подобный орган считаться избранным, а значит, репрезентовать общество, никаким законом не лишенное права голосования?

Одного этого вполне достаточно чтобы считать действующую Раду нелегитимной – незаконной.

Но есть и другое. После последних парламентских выборов была информация о том, что на десятках, сотнях участков были применены те либо иные фальсификации. То, что дело не было доведено до конца в судебном порядке – вина, в том числе, оппозиции. Но, пожалуй, данная вина компенсируется объективным обстоятельством: очевидно, что тогдашние, раздерганные противостоянием органов власти, суды скорей всего, вынесли бы (и локально выносили) сомнительные вердикты. А вот следующий момент – не подлежит оправданию. Обществу не была доведена мысль, легко вспоминаемый римейк светлого порыва-2004: если у тебя украли голос, сумей отстоять его. Пусть даже речь шла бы о локальных протестах. Так или иначе, «это два» в пользу уверенности: Верховная Рада нелегитимна.

Ну, и «это три» — данный созыв проголосовал за целый ряд законов, впрямую нарушающих неизмененную пока Конституцию. В том числе – продлив срок своей каденции на год. Типа проголосовал. Потому что сленговое «типа» в данном случае – как раз «это четыре». Несмотря на все актерские потуги спикера Литвина, Верховная Рада не стесняется неприкрыто констатировать: да, многие нардепы вообще не появляются в ее стенах, а их «за» присутствуют. У нас это констатируют открыто, как некую объективную, но небольшую проблему. А в большинстве цивилизованных стран – данное тянет на уголовную статью, что-то вроде мошенничества. Потому что, строго говоря, мошенничеством и есть.

Словом, хоть так, хоть сяк, но ныне существующая Верховная Рада вполне созрела для позорного роспуска. Для разгона. Но пришел вторник завершающейся недели. И если все прочие деяния Рады можно было сравнить с непристойной, но все же эротикой, приспущенными штанишками – то здесь обществу было продемонстрировано жесткое порно, от которого может стошнить.

Думаете, я исключительно о том, как принимался украиноедский языковой закон? Нет. В этот пленарный день сошлось многое. Начнем с того, что вдруг оказалось, что день для парламентариев не простой, это день, в который глава государства обращается с Ежегодным посланием к высшему законодательному органу. Подобное событие всегда было знаковым для политической жизни, и, соответственно, происходило не «вдруг», а анонсировалось. На этот раз без анонса обошлись не зря. Потому что послание Януковича превратилось в жанр «Письма издалека». Его представитель в ВР Юрий Мирошниченко попросту сообщил, что текст отправлен в офисы нардепов. А если есть какие-то вопросы, то он, Мирошниченко, проведет брифинг, и, надо понимать, сыграет роль главы государства.

Да, по закону Ежегодное послание может быть как произнесено, так и представлено в письменном виде. Но в нашем случае избрание формата свидетельствует о многом. Еще раз – о параноидальном страхе Януковича пред появлением на публике. И о том, что даже чтение с листа текста, где «много букофф» — труд для него непосильный, чреватый позорными ошибками, пополняющими потрясную коллекцию вербальных перлов. Но коль скоро мы с вами сегодня говорим о парламенте – то игнорирование возможности выступить в его стенах красноречиво свидетельствует: никакого парламента, способного принимать неподконтрольные, если хотите, неожиданные для Банковой решения в Украине попросту уже нет. Да и то, право, если, вопреки лживым цифрам на табло, долженствующим убеждать в наличии кворума, на пленарных заседаниях присутствуют исключительно «дежурные кнопкодавы», зачем Януковичу приходить в зал со стеклянным куполом?

Вторник продолжал удивлять. Как известно, у пленарного заседания есть перерыв с 14-и до 16-и часов. Так вот, на этот раз в данное время на месте спикера каким-то образом оказался никоим образом не заявленный в повестке дня Азаров. Рядом с ним уселся главный радовский регионал Ефремов. И Азаров начал проводить то, что он назвал «совещанием по социально-экономическим проблемам». С депутатами большинства.

Естественно, премьер может (и даже должен) время от времени выступать в Раде. Но подобное в этих стенах никак не может иметь статус «совещания», на котором он председательствует. Так что минувший вторник наглядно продемонстрировал полнейшее, если можно так выразится, антицивилизованное смешение ветвей власти.

Кстати, во время фантастического «совещания» журналистов в ложу прессы, на их рабочие места, не пустили. Хотя любое парламентское действо, за исключением редких закрытых заседаний, когда мотивируя решение наличием государственной тайны, депутатский корпус голосует за такой статус, в этом зале происходит с присутствием аккредитованных в высшем законодательном органе работников СМИ.

Ну, и наконец, принятие (непринятие?) языкового законопроекта во втором, окончательном чтении, стало эдакой вишенкой на торте попрания парламентаризма. Колоссальной, надо признать, вишенкой. Давайте по пунктам, уважаемые читатели- собеседники. Накануне, на согласительном совете, данный документ не был внесен в повестку дня. Если депутат Ефремов и предложил вдруг поставить его на голосование, то прежде всего, депутаты должны были бы своими «за» согласиться с таким дополнением повестки. А тут, в неразберихе возникшей у трибуны драки (кстати, председательствующий, замспикера Мартынюк не предложил хотя бы для приличия успокоиться, чем таскать друг друга за галстуки, выступить пофракционно пусть даже с самыми резкими аргументами) вдруг оказалось, что закон успешно проголосован… Да, еще один пункт немыслимости произошедшего: очень спорный, скандальный закон, обросший со времени первого чтения кучей поправок, был проголосован без обсуждения.

Намеренно не касаюсь сути безусловно вредного документа. Это тема другого разговора. Важным в данный момент кажется то, что если бы подобным образом был проголосован любой законопроект, скажем, о защите популяции белых тигров, это свидетельствовало бы не о природолюбии добрых депутатов, а о том, что цивилизованному парламентаризму в стране – кирдык. Мягче не скажешь.

Понимаю, что все мы, не по своей вине, вышли из «шинели» тоталитаризма. Общественному сознанию негде было научиться нерушимым постулатам функционирования институтов управления цивилизованного общества. И сейчас нетрудно представить себе: кто-то, читая эти строки, считает все, приведенное выше, «буквоедством», непонятной придиркой к мелочам. Мол, судить следует: «хороший закон» — «плохой закон»; «приняли» — «не приняли». Но это не так. Практически любое коллективное действие людей подчиняется непреложным правилам. Кроме, разве что, безобразного пьяного гульбища. Ну, давайте, обратимся к параллели. Кому из любителей футбола был бы интересен матч, происходящий следующим образом. Не объявив заранее об изменении правил, игроки безнаказанно применяют передачу мяча из рук в руки; судья удаляет с поля вратаря одной из команд; в качестве победного гола засчитывается попадание мячика в филейную часть судьи.

Что? «Такой футбол нам не нужен»? Истинная правда. И такой парламент – нам не нужен тем более. А он, кстати, «работал». Уже после горестного исхода оппозиционных фракций на ступеньки Украинского дома, в зале со стеклянным куполом приняты поправки в закон «Об осуществлении тендерных закупок». Государственные (находящиеся в ручном управлении Кабмина, по сути принадлежащие Семье) предприятия теперь могут безо всякого конкурентного тендера что-то заказывать или отдавать в аренду. У кого надо, кому надо, с «откатами». И соберется данная Рада после каникул – еще не такого напринимает. На нашу с вами голову.

А все, что происходило и происходит после «принятия-непринятия» языкового закона – уж больно смахивает на договорную игру. Литвин подает в отставку, и публично ломает руки, что его «развели», выманив со вторничного заседания. А не происходит ли все это для того, чтобы хоть у кого-то отложился ложный отзвук: Литвин боролся за права украинского языка, Литвин боролся против нарушения регламента, и…«Литвин нужен Украине»? Более того. Вот возьмет Янукович и не подпишет закон, принятый с вопиющими нарушениями. Не для того ли, чтобы попытаться бросить хоть пунктирную черточку в лживый образ главы государства, который прислушивается к требованиям акций протеста? Думается, никто не поверит, что «Беркут» не разогнал бы тысячу пикетчиков возле Украинского дома, если бы получил подобный приказ…

Так что, против локального преступления, в данном случае, беспрецедентного наступления на украинский язык, не следует бороться? Следует. И еще как. Но очень тревожной выглядела все это время фраза парламентских оппозиционеров: будем пикетировать (голодать, не посещать заседания в Раде) до тех пор, пока украиноедский закон не будет отозван. Хорошо. А потом что?! Потом – скажем, что одержали победу по всем статьям, а то еще и возблагодарим режим, «пошедший на уступку»?

Очень хочется надеяться, что существует штаб, где сейчас обсуждаются не локальные атаки на враждебный стране режим; не иллюзорность победы на выборах – под контролем режима. А методы незамедлительного отрешения нелегитимного режима от властного руля.

А если подобного центра в действительности нет – его следует незамедлительно же создавать. Таков социальный заказ общества, вот уж совсем не иронически созревшего. Созревшего до того, чтобы гнать янучаров метлой.

И «спусковым крючком» выступления народной оппозиции может стать все, что угодно. Закон, «разукраинивающий» Украину. Попрание норм парламентаризма. Вечер пятницы. Арсений Яценюк от имени объединенной оппозиции политической объявляет не об окончании акции против одиозного законопроекта (а такое предположение носилось в воздухе, мол, Литвин закон не подписал, все почти в порядке), а о начале бессрочной акции «Украина без Януковича». Что ж. Значит, на данном этапе – наше место там, на Европейской площади столицы. До встречи.

По материалам: ord-ua.com