Судью Киреева раскручивают, как кокон

Сторона защиты на процессе Юлии Тимошенко резко сменила тактику. На смену агрессии пришло элегантное судебное крючкотворство. Еще немного – и судье «свыше» порекомендуют взять «самоотвод».

Утро 18 июля на процессе по делу Юлии Тимошенко началось в режиме «presto». Публика, на две трети состоявшая из сторонников экс-премьера, с интересом слушала перепалку между судьей Родионом Киреевым и вернувшимся из дальних странствий адвокатом Сергеем Власенко.

Реплики в зале судебного заседания летали туда-сюда – как от стенки горох:

- Защитник Власенко, свое заявление вы сможете сделать позже…

- Г-н Киреев, заявление делается в тот момент, когда нарушаются чьи-то права. В данный момент нарушаются права Юлии Владимировны Тимошенко. Об этом я делаю заявление…

- Защитник Власенко! Суд в очередной раз делает вам замечание…

- …Спасибо!

- …и предупреждает о недопустимости нарушений в зале судебных заседаний, а также споров с председательствующим…

- Упаси Боже спорить с председательствующим!

- …Если вы желаете сделать заявление относительно действий председательствующего, вам будет предоставлена такая возможность.

- Такая возможность у меня есть сейчас. Господин Ки…

- …Не вступайте в спор с председательствующим!

- …Но в соответствии со статьей 260, в тот момент, когда делается нарушение прав, я вправе сделать заявление!

Вообще-то статья 260 УПК гласит: «Если кто-нибудь из участников судебного процесса возражает против действий председательствующего, которые ограничивают или нарушают их права, это возражение вносится в протокол». Но ведь в той же статье указано, что «председательствующий в судебном заседании руководит судебным заседанием, направляя судебное следствие на обеспечение сторонами своих прав, устраняет из судового следствия все, что не касается рассматриваемого дела, и обеспечивает надлежащий высокий уровень судебного процесса».

Вот судья Киреев и «направлял судебное следствие» по своему разумению, а г-н Власенко против такого «направления» возражал. При этом он вводил в ход «домашние заготовки». Главная из них касалось любимой «фишки» судьи Родиона, жаждущего видеть (не без законных оснований, но и с немалой толикой личного удовлетворения) подсудимую Тимошенко регулярно встающей со своего места. Адвокат несколько раз сослался на статью 271, которая гласит: «Все участники судебного процесса обращаются к суду, дают свои показания и делают заявления стоя».

- Но в этой статье речь не идет об ответах на вопросы! – разъяснял защитник Власенко судье Кирееву. – Моя подзащитная в данный момент не обращается к суду и не дает показаний!

Но Родион Киреев гнул свою линию. Судья знал, что в той же статье записано: «отступать от этого права можно лишь с позволения председательствующего». Никаких разрешений он, разумеется, давать не собирался.

Очень скоро стало очевидно, что защитник Власенко осмысленно нарывается на санкции суда. Ведь ни у одного судьи не хватит нервов долго тянуть диалог вроде:

ЗАЩИТНИК ВЛАСЕНКО. У меня четвертое заявление на действия председательствующего!

СУДЬЯ КИРЕЕВ. Вы в который уже раз перебиваете председательствующего…

ЗАЩИТНИК ВЛАСЕНКО. У меня пятое заявление на действия председательствующего! (веселье в зале).

СУДЬЯ КИРЕЕВ. Присутствующие в зале заседаний…

ЗАЩИТНИК ВЛАСЕНКО …У меня шестое заявление на действия председательствующего!

Эта искрометная перепалка время от времени прерывалась попытками двух новых адвокатов Юлии Тимошенко добиться от судьи их официального привлечения к процессу в качестве представителей стороны защиты. Адвокат Николай Сирый полчаса простоял с соответствующим документом в руке. Адвокат Александр Плахотнюк в это время сидел, но было понятно, что и за ним дело «не заржавеет». Однако у судьи Родиона были дела поважнее: он спорил с наглым Власенко. Кирееву было важно «поставить себя на районе». И он сделал это, с явным облегчением выдав адвокату «волчий билет» в одну процессуальную сторону.

В тот момент Родиону, видимо, особо не хотелось думать о том, с какой стати Власенко так вызывающе пошел на конфликт. А следовало бы. Поскольку после перерыва началась совсем другая история.

…У хлопкоделов есть старая технология: для того, чтобы с коконом было легче работать, его надо сперва хорошенько пропарить, а уж затем разматывать. Ровно так же свежезаявленная защита Тимошенко поступила с юным Киреевым. Сначала г-н Власенко довел судью до температуры кипения, а затем «разматывать» Родиона принялись два матерых зубра – Николай Сирый и Александр Плахотнюк.

Все расклады в процессе изменились серьезнейшим образом. До этого Родиону, по большому счету, хамили все: подсудимая, ее защита, забитый сторонниками Тимошенко зал. В этой сложной ситуации для судьи были и свои плюсы: можно было смело выгонять из зала нарушителей, ответно «гавкать» в адрес подсудимой – и, уходя в комнату для совещаний, ждать инструкций «сверху». При этом Киреев умудрялся даже снискать расположение многих наблюдателей: дескать, «Юлька сама ему хамит, а его жалко, не по своей воле вступил во все это».

Новый состав защиты Тимошенко одним махом сменил эту тактику. Прежде всего, в глубокую тень была задвинута сама подсудимая. Юлия Владимировна почти весь день просидела молча – и попала в неприятную ситуацию лишь однажды, когда, услышав о намерении судьи отстранить от процесса Сергея Власенко, экс-премьер произнесла:

- Вот фашисты…

После чего, быстро поняв свою ошибку, замолчала снова.

А новые защитники подвергли Киреева и подыгрывающее ему обвинение тотальному прессингу. Посыпались ходатайства: об отводе судьи (дважды), возобновлении телетрансляции и фото-видеосъемок, предоставлении должного (желательно двухмесячного) срока на ознакомление адвокатов с материалами процесса. И все это сопровождалось тучей заявлений, ремарок и беспрестанных ссылок на положения УПК.

При этом защитники, остро критикуя действия судьи и позицию обвинения по сути, облекали свои выступления в изысканную по своей оскорбительности уважительную форму. Оба адвоката с готовностью вставали, подчеркнуто исполнительно реагировали на все указания судьи и в плане процессуальной этики были безупречны.

- Не рассмотрев заявление о допуске защитников, - торжественно, с интонациями диктора Левитана говорил г-н Сирый, - судья Киреев допустил к процессу нового прокурора и единолично инициировал решение о допуске гражданского истца…

- Считаю, что действия судья Киреева по удалению Тимошенко из зала, а также препятствование подать заявлении о предоставлении ей защитников, свидетельствуют о его предвзятости и необъективности, - вкрадчиво излагал г-н Плахотнюк.

И вроде бы все это произносилось и раньше – но только в действиях нового дуэта защиты чувствовалось слаженность, как будто оба его участника – сиамские близнецы. Порой руки обоих защитников синхронно взмывали в воздух: адвокаты, не сговариваясь, хотели отреагировать на аргументы обвинения идентичными ремарками.

Судья Киреев то и дело вздыхал и с тоской смотрел на торжествующе молчавшую Тимошенко. Ему ужасно хотелось, чтобы экс-премьер опять брякнула что-нибудь глупое, после чего можно было ввязаться в ближний обмен ударами и провести остаток заседания, требуя от подсудимой «вставать, обращаясь к суду». Но не тут-то было: Тимошенко говорить отказывалась, защита работала на дальней дистанции, и этот перелом в ходе заседания был очевиден для всех, включая подсудимую. Настроение у Юлии Владимировны явно пошло в гору, чего не скажешь о председательствовавшем Родионе. Судья попал в сложную ситуацию: от него требуется беспрестанно реагировать на изобретательное крючкотворство защиты. Причем делать это приходится здесь и сейчас; адвокаты подсудимой не дают решать тактические вопросы в спасительной тишине комнаты для совещаний.

Хватит ли у Киреева знаний и опыта для того, чтобы не «поплыть» под этим прессом? Насчет этого есть большие сомнения. А вот подсудимую можно поздравить: в этот день защита переиграла обвинение и судью Киреева «в одну калитку». Во-первых, технологически, ибо отобрала у суда еще один день, за который процесс мог бы продвинуться дальше, да еще и «выбила» для себя четверо суток для ознакомления с материалами процесса. Во-вторых, в репутационном плане, поскольку агрессия и хамство уступили место компетентности. И, наконец, здорово надавила на судью психологически: г-ну Кирееву стало ясно, что его ожидает тяжелая и неблагодарная борьба за каждую пядь судебного процесса.

К чему может привести такая смена декораций? Капля, как известно, камень точит, а ведь судья Киреев – совсем не камень. Это хорошо понимают на Банковой, и, весьма вероятно, что в ближайшее время судья Родион будет выведен из игры и заменен на человека поопытнее. Иначе процесс рискует превратиться в посмешище, причем на этот раз – одностороннее…

ixbt.com