Нацгвардия патрулирует украинские города

С 1 августа улицы многих городов Украины начали патрулировать военнослужащие Национальной гвардии.
Ребят в оливковом или голубом камуфляже можно было заметить и раньше, но с ними всегда был один полицейский. Теперь же МВД объявило о самостоятельном патрулировании. Эта новость вызвала резонанс в обществе: украинцы пытались понять причины и найти скрытые мотивы этого решения.
Многие эксперты заговорили о попытке министра внутренних дел Арсена Авакова повысить ставки перед ожидаемым формированием нового состава правительства или продемонстрировать свою действенность. Другие пугали началом закручивания гаек и построения полицейского государства.

Способ, которым было объявлено о самостоятельном патрулировании гвардейцами, склоняет к мысли, что это обычное управленческое решение, а не часть какого-то хитрого плана. Ведь об этом объявил первый заместитель руководителя МВД Сергей Яровой, посвятивший около 20 лет службе во Внутренних войсках МВД и Национальной гвардии. Для одиозных или неоднозначных заявлений и комментариев Арсен Аваков обычно использует своих советников — Антона Геращенко и Зоряна Шкиряка или, наконец, директора департамента коммуникаций МВД Артема Шевченко.

Одной из причин создания в 1991 г. на базе частей Внутренних войск МВД СССР Национальной гвардии была потребность иметь воинские формирования на случай отказа Вооруженных сил присягнуть на верность украинскому народу. Интересно, что участие в охране общественного порядка добавили к полномочиям Нацгвардии только в 1993 г., хотя в советское время Внутренние войска, кроме прочего, патрулировали города и разгоняли демонстрации.

В декабре 1999-го, после повторного избрания Леонида Кучмы президентом Украины, депутаты Верховной Рады для приведения в соответствие с Конституцией и во избежание дублирования полномочий приняли закон о расформировании Национальной гвардии Украины с передачей ее частей и подразделений Внутренним войскам МВД и Вооруженным силам.

Внутренние войска действовали параллельно с Нацгвардией, но выполняли ограниченные функции охраны важных объектов, а с 1995 г. их привлекали также к охране общественного порядка. Во время Революции достоинства Внутренние войска вместе с милиционерами «Беркута» принимали участие в силовом противостоянии с протестующими.

После победы Революции достоинства Верховная Рада 13 марта 2014 г. меньше чем за полчаса приняла за основу и в целом проект Закона «О Национальной гвардии Украины», которым расформировала Внутренние войска МВДУ, создав на их базе Нацгвардию.

Сразу следует развеять несколько мифов, которыми уже обросло это патрулирование. Нацгвардия насчитывает 50 тыс. военнослужащих, но к патрулированию привлечены только около 2 тыс. (это меньше чем половина состава патрульных подразделений). Патрули НГУ, как и раньше, во время дежурств оперативно подчиняются руководителю органа полиции, на территории обслуживания которого они несут службу. Самостоятельное патрулирование будет осуществляться не повсеместно — из 593 патрулей 172 все еще будут при участии полицейских.

В МВД решение о самостоятельных патрулях Нацгвардии объясняют тем, что сейчас продолжается сезон отпусков — и полицейским надо отдохнуть, и граждан на улицах стало больше. Такой аргумент не совсем понятен, ведь буквально недавно страна прошла через две важные избирательные кампании — так почему самостоятельное патрулирование не было запущено еще тогда? Возможно, потому, что как раз проводился весенний призыв. Кроме этого, следует отметить, что по состоянию на начало этого года патрульная полиция была недоукомплектована почти на 20%. Вместе с тем спикер МВД Артем Шевченко отмечает, что недобор есть везде, но он не критический, а главной миссией таких патрулей является превенция — своим присутствием на улицах показать наличие сил правопорядка.

Военнослужащие во время патрулирования могут применять полицейские меры, а также спецсредства и оружие согласно Закону Украины «О Национальной полиции». А теперь самое важное — гвардейцы не будут останавливать транспортные средства за нарушение Правил дорожного движения и не могут самостоятельно привлечь нарушителей к административной или уголовной ответственности. Хотя полиция имеет такое полномочие, но профильный закон только отсылает к соответствующим кодексам, а там упомянута только полиция. Потому при выявлении нарушителей патрули Нацгвардии для дальнейших действий вынуждены привлекать полицейских. Раньше это было проще — в патруле был правоохранитель.

Два года назад в парламент был подан законопроект №6556, предусматривавший приближение полномочий НГУ к полицейским. Инициатива встретила сопротивление со стороны экспертов и правозащитников и была отправлена на свалку истории. Не под запись: руководство Национальной гвардии отрицает желание превратиться в еще одну полицейскую структуру. Более того, считает, что невоенные полномочия нацгвардейцам не присущи, и по-хорошему их надо убрать. Необходимость в законопроекте объясняют просто — в 2015 г. их наделили определенными функциями, но для качественного их выполнения не дали достаточных полномочий. И поскольку эти функции до сих пор не забрали, НГУ не осталось ничего другого, как попробовать получить соответствующие полномочия. Итак, ведомство до сих пор в подвешенном состоянии: охранять улицы и конвоировать людей приходится, а возможностей для этого недостаточно.

Настоящая проблема — персональная идентификация, ведь у военнослужащих НГУ удостоверений нет, у них только военные билеты в форме книжечки, которые вряд ли надо показывать кому-либо в воюющей стране.

В Нацгвардии после настойчивых требований экспертного сообщества было внедрено использование нагрудных жетонов с номерами и бодикамер, но и их носят не все, а сами жетоны и камеры до сих пор не предусмотрены законодательством и не имеют надлежащего регулирования.

В заявлениях МВД и НГУ о начале самостоятельного патрулирования говорилось о том, что к нему будут привлекать военнослужащих срочной службы, призванных в апреле — мае 2019 г. На практике же на улицах можно встретить и срочников, и контрактников, что в комментарии подтвердил спикер МВД Артем Шевченко. Возникает обоснованное сомнение в том, что вчерашние гражданские юноши за несколько месяцев смогли овладеть довольно непростой наукой патрулирования, его юридическими аспектами и нюансами межличностной коммуникации.
В целом привлечение военнослужащих к патрулированию — как самостоятельно, так и в смешанном виде — противоречит общей логике реформы охраны общественного порядка, которая предусматривает демилитаризацию и переход служб в этой сфере на сервисную модель.

В мире существует несколько форматов охраны общественного порядка в мирное время, в частности сугубо полицейская охрана или то же самое с привлечением воинских формирований с полицейскими функциями.

Украина пока пользуется вторым форматом — моделью жандармерии, но такая конструкция вызывает сомнение в ее соответствии части 4 статьи 17 Конституции Украины, которая устанавливает, что Вооруженные силы Украины и другие воинские формирования никем не могут быть использованы для ограничения прав и свобод граждан.

Законодатель прямо определил, что Национальная гвардия Украины является воинским формированием с правоохранительными функциями, которое входит в систему МВД. Это положение указывает на то, что НГУ на родовом уровне относится именно к воинским формированиям, а не к правоохранительным органам.

Важно отметить разницу в ответственности за отказ выполнять приказ начальника между военнослужащими Национальной гвардии Украины и полицейскими. Так, для нацгвардейца за указанное правонарушение предусмотрена уголовная ответственность, а для полицейского при отсутствии последствий такого отказа — только дисциплинарная.

Определение законодателем Национальной гвардии Украины как «воинского формирования с правоохранительными функциями» не ведет к исключению ее из-под регулирования положениями части 4 статьи 17 Конституции Украины. Оно является попыткой создать гибридный государственный орган, что противоречит Основному Закону, учитывая разграничение воинских формирований и правоохранительных органов в указанной норме. Принимая во внимание это, наделение НГУ правоохранительными функциями представляется неконституционным. Вместе с тем презумпция конституционности означает, что закон является конституционным, пока иное не установит Конституционный суд.

Что интересно, такого предохранителя нет ни в одной из конституций стран, переживших тоталитарное правление или военную хунту — это украинское ноу-хау. Некоторую логику его появления найти можно: принимая Конституцию 1996 г., у парламентариев были еще свежи в памяти воспоминания о российском парламенте, расстрелянном танками по приказу президента РФ Бориса Ельцина.

«Времена благостного пацифизма в прошлом. Нам надо обеспечить правопорядок. Тем более они научены охранять общественный порядок. Мы же не выводим спецназ или штурмовиков на бронетехнике, чтобы пугать людей. Но при необходимости выведем и бронетехнику. Сейчас такой потребности нет, а есть потребность в большем присутствии на улице правоохранителей», — успокаивает спикер МВД Артем Шевченко.

Почему же эта новость так всколыхнула общество? Кто-то пытается найти любую «зраду» в скупом потоке августовских новостей. Кто-то просто не доверяет инициативам Арсена Авакова, тем более если они не были предварительно обсуждены и объяснены. А кто-то на всякий случай кричит: «Волки!».

Однако история с самостоятельным патрулированием нацгвардейцами улиц городов еще не закончена. Как утверждает спикер МВД Артем Шевченко, в ведомстве только ожидают первые результаты патрулирований, чтобы проанализировать практику и строить дальнейшие планы. По крайней мере, жалоб пока что не было.

По материалам: zn.ua