Мнение: Oхи-вздохи
В отличие от греков, которые имеют право сказать власти «нет» (по-гречески звучит «охи»), украинцы могут лишь вздыхать
Сотрудники киевской мэрии в одинаковых кепочках поднимаются по улице Грушевского к зданию правительства. У Кабмина колонна встречается с группой милиционеров Шевченковского РУВД столицы. У всех в руках транспаранты «Азарова – в отставку». Подъезжают десятки телекамер, и вот один из участников митинга – сержант Петренко, не убегая от журналистов, не пряча лица, даёт вполне осмысленное интервью на человеческом языке: «Мы не можем жить с такими зарплатами, а с новой пенсионной реформой боимся за своё будущее. Это правительство должно уйти». Завтра, когда митинг милиционеров и сотрудников мэрии сменится пикетом, например, работников министерства агрополитики, или нет, ещё интереснее – министерства топлива и энергетики, сержант Петренко в составе дежурного наряда заступит на охрану общественного порядка у здания Кабмина. Его не уволят, не сделают выговор, ведь он – свободный человек, который в свободной стране может высказывать собственное мнение.
Утопия. Но я видел её. В Греции. Когда там началась 48-часовая забастовка населения, протестовали все. Врачи, учителя, чиновники, полицейские, водители троллейбусов, крупные и мелкие бизнесмены. И только глядя на них, выкрикивающих очень нехорошее греческое слово «малака» в адрес премьер-министра и депутатов, понимаешь, насколько украинская демократия далека от этого понятия на родине демократии.
Дошло до того, что греческие депутаты, принимавшие очень жёсткий закон о сокращении зарплат и повышении налогов, боялись выйти из парламента через центральный вход. В них летели йогурты – в Греции такой способ выражения протеста. И народным избранникам в Афинах пришлось убегать через чёрную дверь под охраной, кстати, всё тех же полицейских, которые бастуют по очереди – участок за участком, чтобы не парализовать работу полиции.
Утром, ещё до рассвета, пока не проснулись туристы, работники коммунальных служб, среди которых немало вчерашних пикетчиков, вылизывают центральную площадь Афин – Синтагма. Она практически полностью разгромлена, сожжены магазины и отделения банков, на асфальте – следы от разорвавшихся свето-шумовых гранат, от McDonalds осталась одна вывеска, и то потому, что располагалась высоко. Но площади, носящей имя греческой Конституции, не подобает быть грязной.
Греция – не идеальное государство. Здесь растёт внешний долг, страной управляют кланы, среди высших должностных лиц процветает коррупция, население уклоняется от уплаты налогов, а перед вхождением в еврозону в Афинах даже подтасовали результаты фискальной реформы. Несмотря на это, мы очень далеки от того, что делает Грецию по-настоящему европейским государством. Удивляешься, почему в стране, где минимальная зарплата учителя равна зарплате украинского менеджера среднего звена, все ездят на дешёвых подержанных малолитражках и мопедах. В тавернах нет изысканных интерьеров, зато там вкусно, а в уборных, которые очень похожи на туалеты в госучреждениях при Союзе, – лампочки с датчиками движения и бумажные полотенца. Европейцы, в частности греки, живут не напоказ, а так, как им удобно.
Правящей партии в парламенте Греции всё же удалось «продавить» закон о сокращении бюджетных расходов, хотя шансы под давлением населения рассматривались как 50 на 50. Интрига была до последнего, что заставило Евросоюз искать другие варианты предоставления финансовой помощи Афинам в случае, если бы реформу жёсткой экономии не утвердили. С нашей предсказуемостью в голосованиях Верховной Рады, которую теперь принято называть «стабильностью», можно только позавидовать. Сам термин «голосование» пора менять на какой-то новый, например, «за»-нажатие». Интриги, а значит, спора, в котором, как любят повторять греки, рождается истина, не будет. По крайней мере, пока сержант Петренко не сможет выйти на митинг под Кабмин или Администрацию президента и громко заявить в телекамеры решительное «нет» действиям власти, не боясь, что это станет его последним интервью с погонами на плечах.