Политический и фармацевтический бизнес семьи Жебровских

Нафтизин, валидол, корвалол и трамадол – четыре самых известных в Украине лекарственных препарата, на которых «сидят» сотни тысяч наших соотечественников. Вот уже четверть века их зависимость приносит стабильный доход фармацептической фирме «Фармак» и её владельцам Филе Жебровской и Павлу Жебривскому - приходящимися друг другу родными братом и сестрой. Впрочем, они предпочитают не афишировать свои родственные связи и темные тайны семейного бизнеса.
Как помочь братику?
Филя Ивановна Жебровская родилась 24 марта 1950 года в селе Немиринцы Ружинского района Житомирской области. Ходят упорные слухи о её еврейском происхождении, даже говорят, что якобы её отец в период гонений на «космополитов» исправил своё имя на Ивана - так тогда делали многие, например, родители «православного грека» олигарха Виктора Нусенкиса. Это лишь слухи, однако, даже в этом случае фамилия Жебровские имеет польские, а не литовские или украинские корни. Более того, любители этнографии могут сделать вывод, что предки Жебровских переселились на Житомирщину не ранее второго раздел Речи Посполитой (1793).

Но этот занимательный экскурс в историю скорее следует адресовать её младшему брату Павлу Ивановичу Жебровскому (1962 г.р.), который любит изображать из себя национально-сознательного украинца, и ради этого в 2004 году даже «украинизировал» свою фамилию, превратившись в Жебривского. Хотя, что это изменило? Однако патриотизм для Павла Ивановича не причуда, а бизнес: благодаря ему он не раз становился депутатом Верховной Рады, а теперь возглавляет Донецкую ОГА (базирующуюся в Краматорске), сменив на этом посту недостаточно лояльного и патриотичного олигарха Таруту.
Впрочем, без помощи своей сестры Павел Иванович не смог бы достичь даже стартового уровня, и сейчас бы наверняка прозябал на пенсии старшины МВД и подрабатывал охранником в супермаркете или сторожем на автостоянке. Потому что после окончания средней школы (в 1979) юный Паша Жебровский не смог никуда поступить, и год таскал цемент на заводе ЖБК, а потом загремел в армию. Однако потом ему повезло: в начале 80-х начался большой «призыв» в милицию, и дембелей брали туда не глядя. Так Павел Жебровский смог устроиться сержантом ППС – чем он поначалу был вполне удовлетворен.

А тем временем его старшая сестра, закончившая индустриальный техникум, десять лет проработавшая кассиров и бухгалтером на железной дороге, с 1980 года устроилась на киевский фармацевтический завод им. Ломоносова. После заочной учебы в Институте народного хозяйства (сегодня он пышно зовется Национальным экономическим университетом) она сделала там карьеру главного бухгалтера предприятия. В эпоху советского дефицита расторопный главбух крупнейшего в УССР завода медпрепаратов имел большие связи и возможности – и Филя Ивановна ими пользовалась. Например, чтобы в 1984-м устроить своего непутевого младшего братика на юридический факультет Киевского университета им. Шевченко, одновременно переведя его в уголовный розыск – с получением должности следователя и звания лейтенанта. Так началась карьера Жебровского в МВД, и кто знает, каких бы звезд он достиг, если бы в 1991-м не махнул на неё рукой.

Козел отпущения

Химико-фармацевтический завод им. Ломоносова работает в Киеве с 1925 года, и изначально это предприятие было направлено на массовый выпуск самых ходовых и дешевых медикаментов. Ну а чтобы предприятие не зависело от иностранных поставщиков, у него была хорошая собственная производственная база. Для некоторых украинцев до сих пор является откровением, что далеко не все фармацевтические компании сами производят действующие вещества: большинство из них лишь «фасует» их, смешивая с наполнителями и превращая в таблетки, растворы, мази.

Для Фили Жебровской химия оставалась темным лесом, однако она очень хорошо разбиралась в экономике. К концу перестройки практически каждое крупное предприятие Союза обзавелось кооперативом или даже СП, через которые их руководители со своими родичами зарабатывали свои первые капиталы. О существовании такового при заводе им. Ломоносова остались только обрывчатые слухи: в самом конце 80-х успели что-то «загнать» в «братские страны» (ментол, медицинский эфир) в обмен на косметику и бытовую электронику.

Филя Жебровская

Но потом «братья» сбежали из «соцлагеря» и начали закупать фармацевтическое сырье и медикаменты на Западе. Нужно было новое решение, ориентированное на отечественный рынок. И оно пришло в виде АО «Фармак» - по слухам, прямого потомка того самого кооператива. Только теперь у него была новая, более грандиозная задача: прибрать к рукам своих учредителей производственные мощности завода им. Ломоносова.

Судя по тому, что автор этого названия явно никогда не интересовался античной истории («фармак» - это древнегреческий козел отпущения), им вполне могла быть и Филя Ивановна – женщина прагматичная, и мифами не увлекающаяся. Но главное, что в 1990-м году она сумела достучаться до разума, сердца и желудка тогдашнего министра здравоохранения УССР Юрия Спиженко, который начал покровительствовать её предпринимательским проектам. Даже ходили слухи, что они любовники!

Тем не менее, это покровительство было не бескорыстным: покойный экс-министр (умер в 2010 году) оставил своей дочери 11,5% акций «Фармака» (а еще акции других фармацевтических компаний Украины). А позже на «отложенные деньги» академик Спиженко открыл собственную онкологическую клинику – о которой ходят не всегда позитивные отзывы.

Как прихватизировать завод?

«Реорганизация» завода им. Ломоносова в 1990-95 годах ныне является хорошо захороненной тайной, о которой знают только еще живые работники предприятия. В интернете вы найдете десятки, сотни одинаковых упоминаний об этом «чуде»: вот был советский казенный фармацевтический завод, а вот он бац – и начал называться ОАО (потом ПАО) «Фармак». Кажется, что на предприятии просто сменили вывеску - но ведь это было не так, в 90-х «реорганизации» госпредприятий в ООО, ЗАО, ОАО и т.д. означало их поглощение коммерческими структурами.

Все эти поглощения проходили по одной схеме: сначала госпредприятие «акционировали» (часть акций оставалось у государства, часть распределялась в трудовом коллективе), затем предприятие разоряли и банкротили - а потом его акции скупали или брали в управление (а после прикарманивали) всякие там ООО и ОАО, которые работали с этим предприятием. Это могли быть фирмочки руководства предприятия, через которые проводили все коммерческие операции (и которые забирали прибыль предприятий, разоряя их), а могли быть и сторонние фирмы рейдеров, которые делали предприятия своими должниками или перекупали их долг у других.

Какой именно механизм задействовала Филя Ивановна (с одобрения министра Спиженко), нынче известно только ей да бывшему руководству завода им. Ломоносова – в такие схемы не посвящали даже рабочих предприятия, у них просто скупали ваучеры и акции. Но в 1990 году заместитель директора завода по экономике Филя Жебровская стала одновременно финансовым директором, а затем и генеральным директором открытой при заводе фирмы «Фармак» - которая взяла в свои руки производство и выпуск готовых медпрепаратов для внутреннего рынка. Прошел год, два, три, разваленная постсоветская экономика пребывала в растерянности, завод им. Ломоносова сократил массовое производство фармацевтического сырья и был на грани банкротства – а вот АО «Фармак» процветало, успешно продавая десятки миллионов пузырьков нафтизина и корвалола.

Впрочем, не только «Фармак». С заводом им. Ломоносова активно сотрудничали и фирмы начинающего олигарха Петра Багрия. Так, его ООО «Ганза» проводило ремонт и реконструкцию завода, получая за это в качестве бартерной оплаты медпрепараты, которые затем Багрий экспортировал в Россию с наценкой в 200%! А завод продолжал сидеть без денег. Единственным «кормильцем» его работников был «кооператив» Фили Ивановны: он платил зарплату тем, кто работал в его цехе, и «подбрасывал» что-то на зарплату другим рабочим (записывая это в счет долга завода перед «Фармаком»), а наивные, доведенные до отчаяния рабочие чуть ли не молились на Жебровскую.

А закончилось это тем, что в 1995 году завод им. Ломоносова прекратил своё существование как юридическое лицо – а всё его имущество перешло к «Фармаку», ставшему ПАО (публичным акционерным обществом). Впрочем, от части имущества тут же избивались: цеха, где производили фармацевтическое сырье, «Фармаку» были не нужны, и их порезали на лом. После ряда комбинаций, Филя Жебровская стала владелицей 45% акций ПАО «Фармак», а её брат Павел Жебровский еще 15%. Через несколько лет Филя Ивановна официально стала первой в Украине женщиной долларовым миллионером, а затем вошла в число богатейших украинских олигархов.

«Ментовской» бизнес

В начале 90-х Киев погрузился в пучину криминала, вышедшего из подполья на улицу. Пока в Раде депутаты-демократы «розбудовували державу», город находился во власти ОПГ «авторитетов» Бориса Савлохова, Владимира Киселя, Игоря Князева, Игоря Шагина, Валерия Прыщика, Игоря Ткаченко (Череп), Александра Ткачева (Ткача), Вячеслава Пересецкого (Фашист), Виктора Рыбалко (Рыбка), Олега Асмакова (Алик Магадан). Причем, двое последних (Рыбка и Магадан) имели международный масштаб, смыкаясь с т.н. американской «русской» мафией.

Курьез в том, что, вопреки своему названию, эта мафия состояла в основном из эмигрировавших из Украины евреев. Не меньшим курьезом было и то, что пока политики Украины еще только искали «международного признания», её уголовные «авторитеты» уже входили в список топ-преступников Европы и Америки.

С названными ОПГ, в той или иной степени, были связаны такие известные в будущем личности, как Эльбрус Тедеев, братья Суркисы, братья Константиновские, братья Кличко, Артур Палатный, Михаил Гриншпон, Виктор Тополов, Валерий Гелетей, Виталий Ярема и многие другие. Кто-то входил в эти ОПГ, кто-то делал вид, что борется с ними (а на деле «крышевал»), кому-то «авторитеты» дали путевку в большую жизнь, а с кем они имели общий бизнес.

Но старший следователь Киевского УМВД Павел Жебровский ушел из «ментов» в 1991-м, когда всё это только начиналась. И тем более странно, как так получилось, что в 90-е, когда все предприниматели страны стонали под игом рэкета, рейдерства, чиновничьей, прокурорской и милицейской мафий, ни «Фармак» его сестры, ни его собственные фирмы (МП «Джая», ЧП «Ян») не испытывали никаких проблем?

Ответ на этот вопрос дают всё те же слухи, гласившие, что в начале 90-х Павел Иванович не просто занялся бизнесом (в частности, развозил продукцию «Фармак» по всему СНГ), но и был поставлен своими бывшими сослуживцами в качестве управляющего «ментовского общака» Киева. То есть деньги, которые коррупционным способом (а то и просто вымогательством) «зарабатывали» столичные следователи, вкладывались в бизнес для преумножения. Что ж, если это правда, то в таком случае становится понятным, почему бизнес Жебровских был застрахован от наездов со стороны ОПГ и МВД!

Соратник Порошенко

К 2002 году Павел Иванович уже являлся президентом ЗАО «Фармация-2000» (через неё шла торговля медикаментами), главой наблюдательного совета ЗАО «Бердичев-Холод» и главой правления ОАО «Марьяновский стеклозавод». Нужно было выходить на новый уровень – в политику и власть. И в 2002 году Павел Жебровский победил на выборах в Верховную Раду в одномандатном избирательном округе №65 (Житомирская область). Победил как самовыдвиженец (и долго втирал избирателям про дороги и газификацию), но в парламенте сразу же присоединился к оппозиционному тогда блоку «Наша Украина».

Это был политический выбор не самого Павла Жебровского, и даже не его сестры. Выбор за него сделал Петр Порошенко - тесная связь с которым Павла Жебровского прослеживается, минимум, с 2001 года. Как они познакомились и сблизились, остается неизвестным для широкой публики, но есть мнение, что и тут постаралась Филя Ивановна. Так, через Порошенко, Жебровский вошел в политику, а затем и во власть.

Это был интересная история! Сначала Порошенко создал «Партию солидарности», которая в 2000-2001 объединилась с несколькими другими партиями в политический проект Кучмы Партию Регионов. Но тут между Порошенко и Кучмой словно кошка пробежала: главой Партии Регионов сделали не его, а Николая Азарова. Порошенко обиделся и вышел из ПР, выведя из неё всех своих верных людей – в том числе и Павла Жебровского. А затем воссоздал свою партию под новым названием «Солидарность». Порошенко стал её председателем, а его первым замом – Павел Жебровский. А уже в 2002-м «Солидарность» вошла в состав блока «Наша Украина».

Почему Жебровский шел на выборы без партийных знамен? Существует мнение, что таким образом он не рискнул засветиться как кандидат от оппозиции – а то мало ли чего! И лишь уже держа в руках мандат, Жебровский записался в блок Ющенко. Тут уже принадлежность к оппозиции приносила дивиденды: вовремя распределения комитетов оппозиционеры получили места заместителей председателей, и Жебровскому достался профильный комитет по вопросам здравоохранения. В нем он нашел уютную компанию из таких же причастных к торговле медикаментами депутатов: Раису Богатыреву и Татьяну Бахтееву. И хотя они принадлежали к противоборствующим политическим партиям, у них было немало общего в бизнесе, особенно в теневом. Например, печально известный трамадол.

Вскоре Павел Иванович понял, что их вождь-мессия Ющенко очень любит ту категорию украинских патриотов, которую в народе называли «шароварниками», а потом «вышиватниками». И он стал рядиться в вышиванки, все чаще говорить на державной мове, цитировать постулаты национал-патриотов, в чем намного преуспел тогда своего старшего «партайгеноссе» Петра Алексеевича. Дошло до того, что примерно с 2004-2005 г.г. он начал и по-русски писать свою фамилию как «Жебривский» - чтобы доказать свою «украинскость». Курьез в том, что изначально, по-польски, эта фамилия пишется всё-таки как «Żebrowski».

Но зато уже 4 февраля 2005 года Павел Иванович получил должность губернатора Житомирской области – причем свой депутатский мандат он сложил лишь через полгода. Впрочем, губернаторствовал он недолго, потеряв свой пост вскоре после скандальной отставки Порошенко. И следующие шесть лет Павел Жебривский просидел в Раде, дважды избираясь по списку «Нашей Украины». Впрочем, партию политического банкрота Ющенко он покинул в 2009-м, купив себе собственную партию «Украинская платформа», которая потом объединилась с «Собором» Анатолия Матвиенко: поговорили, что они пытались переметнутся к Тимошенко, пока та еще была кандидатом в президенты. А потом в карьере Павла Ивановича вновь наступил длительный пробел до 2014 года.

Трамадол и другие

Это лекарство стало проклятием Украины. Препарат трамадол (создан в ФРГ в 1962 году) является эффективным мощным болеутоляющим, в котором очень нуждаются больные с тяжелыми травмами и ожогами, онкологией, тяжелой невралгией, сильными воспалениями, прооперированные. Его отличительная черта от старых опиоидных препаратов (морфин, метадон и т.д.) заключается в гораздо меньшем сроке привыкания. Если на морфий «садятся» за 7-10 дней регулярного употребления, то трамадол дает больным фору в целый месяц. Увы, ни разработавшие препарат немецкие ученые, ни запустившие его производство в УССР советские инженеры, не могли предположить, что в начале 21 века молодые придурки в независимой Украине будут употреблять трамадол месяцами и годами – и даже «варить» из него более мощные наркотические вещества.

Мы не просто так заметили, что в комитете здравоохранения Павел Иванович спелся с Богатыревой и Бахтеевой. Именно этих двух дамочек потом не раз обвиняли в содействии нелегальному распространению трамадола – в частности, через аптеки Донецкой области. При этом, пик трамадольной лихорадки начался как раз в 2003 году. Совпадение ли?

Казалось бы, причем тут Павел Жебривский? А притом, что «Фармак» вместе с харьковским ФК «Здоровье» (принадлежавший российским инвесторам) всегда являлись его основными производителями. Но их вина, конечно же, не в том, что они его производили и производят (заменить трамадол просто нечем, а он нужен тысячам тяжелобольным), а в том, что однажды они начали делать это стахановскими темпами, в разы увеличив объемы производства. Формально к производителю претензий не было, хотя он прекрасно знал в чем причина такого резко увеличившегося спроса. Не было претензий и к ЗАО «Фармация-2000», через которую осуществлялись поставки препарата: фирма просто торгует оптом, делает свой бизнес – а кому там достается трамадол в розницу, не её дело. Да их и не могло возникнуть, ведь у Жебровских была надежная «крыша» в лице самого президента Украины! Вот почему когда в 2008-2009 году вспыхнул трамадольный скандал, назывались фамилии только донецких посредников и распространителей, но никто не вспомнил о производителях.

Стоит отметить, что Филя Ивановна оперативно отрегулировала на этот скандал, вызвавший некоторое падение сбыта трамадола: она в 12 раз (с 200 тысяч до 2,5 миллиона в год) увеличила выпуск препарата тропикамид. Эти безрецептурные глазные капли привлекли внимание наркоманов лет десять тому назад – и они мгновенно стали популярны из-за своей дешевизны и доступности. Вот только тропикамид при нецелевом использовании (наркоманы его колят внутривенно) страшнее всякого трамадола: он в буквальном смысле калечит физически и психически. Но Жебровским на это тоже было наплевать: спрос вырос в разы – и отлично! И им вновь всё сошло с рук.

СМИ упоминали и другую историю, характеризующих Жебровских как циничных и жадных фармацевтических магнатов. В 2009 года, в разгар кризиса и в преддверии гриппозной паники, Верховная Рада приняла постановление об ограничении розничных цен на лекарства. Понятно, что этот закон бил прямо по прибыли Жебровских – но, как бы ему не противился Павел Иванович, закон таки приняли. И тогда он пошел прямо к Виктору Андреевичу. Неизвестно, какие аргументы привел (или «занес») ему Жебривский, однако на следующий день президент Ющенко ветировал этот закон. Цены на лекарства взлетели, это ударило в первую очередь по и без того нищим пенсионерам – но Жебровских волновали только собственные доходы.

Оффшоры, оффшоры

Первую экономическую «оптимизацию производства» Филя Ивановна провела еще в середине 90-х, когда велела порезать на лом линии производства фармакологического сырья, сбыт которого она не смогла наладить. С тех пор «Фармак» работает лишь на покупном сырье, причем приобретает самое дешевое, в основном производства Индии, Китая, арабских стран, кое-что закупал в России. Однако самое дешевое – самое некачественное, а порою это просто опасно для здоровья. Доступ такому сырью в Европу или США закрыт, зато его охотно покупают в Украине – и делают из него дешевые лекарства для украинцев. Лекарства, после приема которых у людей случается анафилактический шок, вздуваются и лопаются кровью пузыри, отнимаются руки и ноги.

Еще одна «фишка» экономической политики «Фармака» - производство «передовых новинок», которые оказываются старыми западными разработками, у которых давно истек срок действия патента. Опять же, сырье к таким препаратам закупается самое дешевое, в Азии.

Но прибыль важно не только получать, но и прятать от налогообложения. О, в этом Филя Ивановна преуспела, как никто другой! Так, еще в 90-х «Фармак», Борщаговский фармзавод и ООО «Терминал-Брок» (которым владела дочь экс-министра Спиженко) создали страховую компанию «Панацея-1997». Через которую в виде колоссальных страховых платежей уводилась значительная часть доходов предприятий – в итоге декларировавших убытки, а потом не плативших налог с прибыли.

А в начале 2009 года акции «Панацея-1997» были проданы скандальной страховой компании «Лемма», которая тогда являлась одним из основных каналов выводы валюты за границу. То есть в самый разгар кризиса, когда цены на лекарства стремительно росли (спасибо Ющенко), «Фармак» направлял прибыл в качеств страховых платежей в «Панацея-1997», та перенаправляла их в «Лемму» - а та, посредством хитрых схем, конвертировала их в валюту и выводила в иностранные банки. Госбюджет же получал кукиш!

На январь 2010 года Филя и Павел Жебровские владели: ОАО «Фармак», ЗАО «Фармапром», ЗАО «Фармация-2000», ЧП «Ян» (производство и продажа медпрепаратов); ОАО «Марьяновский стеклозавод» (медицинские изделия из стек4ла); ЗАО «Будфарм», ООО «Планета-Буд», «ООО «Система-инвест», ООО «Планета ВИП» (строительство); ЗАО «Спецконтакт-финансы» и ОАО АКБ «Славутич» (финансы); агрофирма «Ян», ДП «Агрофирма «Немирецкая», «ДП «Рогачевское» (агробизнес); ОАО «Бердичев-холод», ООО «Житомирская нефтеперерабатывающая компания», ДП «Юридическо-консалтинговая фирма «Фемида», ЗАО «Охранная фирма «Щит-Ко». Их семейный капитал оценивали в 250-300 миллионов долларов!

И уже тогда Филя Ивановна, как и многие другие украинские олигархи, перепрятала свои акции в оффшоры. В частности, акции «Фармак» были как бы проданы кипрской компании F.І.&P.Holdіngs Lіmіted и виргинской компании «Tortola Road Town». Как бы, потому что за этими компаниями стоял её брат Павел Жебривский. А на сегодняшний день схема владения

Грозный губернатор

Было весьма удивительным, что в 2014 году бывший соратник нового президента оказался совершенно обделенным при разделе пирога власти. Жебривского даже не пригласили присоединиться к «Солидарности» на внеочередных парламентских выборах - хотя в этот список уж кого только ни брали! В итоге случился курьез: в то время, когда комбаты АТО готовились пересесть из камуфлированных джипов в кресла нардепов, Павел Жебривский, напротив, отправился в АТО. В августе он появился в СМИ с новостью о том, что ему пришла повестка и он, как патриот, с радостью отправляется на фронт.

Конечно же, все так сразу и поверили, что 52-летнего деда в звании сержанта взяли и мобилизовали в ВСУ. Уже через несколько дней Жебривский получил от украинцев прозвище Швейк, после чего он перестал постить в Фейсбуке хроники своего героического подвига. Потом оказалось, что военная служба Жебривского состояла в том, что он время от времени привозил в свой батальон еду и амуницию (и потом утверждал, что потратил на это 3,5 миллиона гривен), останавливался там на пару дней для дружеского застолья, и вновь отбывал в «командировку». Однажды Жебривский даже якобы был ранен, однако это ранение было очень похоже на те, что получили в АТО Семенченко и Парасюк (когда бежали из «котлов»), или вот недавно отличившийся Евгений Дейдей.

А потом, через пять месяцев, служба «отмобилизованного» Жебривского столь же внезапно и завершилась – и он вернулся в Киев, где сел в кресло новосозданного управления Генпрокуратуры по расследованию коррупционных преступлений, совершенных служебными лицами. Создание этой структуры тоже многих удивило: фактически она повторяла функции создаваемого тогда же НАБУ. Ходили слухи, что Порошенко решил создать дубликат НАБУ, подчиняющийся только ему, поскольку на оригинал имели огромное влияние Яценюк со своим «Народным фронтом» и покровительствующие ему американцы.

Единственное, чем отличился Жебривский на этом посту – открыл уголовные дела против Игоря Мосийчука и Сергея Мельничука, а также против 4 бойцов батальона «Айдар». На что ему указали, что с этим вполне бы справилось и ведомство военного прокурора Матиоса. Так или иначе, но это было мертворожденное ведомство, и вскоре Жебривского вновь вернули на Донбасс – но уже не бойцом АТО, а главой Донецкой областной администрации.

Там Павел Иванович вновь начал появляться на публике попеременно то в вышиванке, то в камуфляже, подчеркивая свою глубоко патриотическую сущность, и толкать еще более патриотические речи – которые очень уж похожи на «застольные спичи» его старого друга Петра Алексеевича.

Что же до выполнения своих губернаторских обязанностей, то тут Жебривский быстро сам стал фигурантом коррупционных скандалов. Например, потратив на празднование 85-летия Донецкой области 498 тысяч гривен. Вроде бы и немного, если не вспоминать о том, что это празднование проходило не в Донецке, а в Краматорске – скромном промышленном городке, где с 2014 года и размещается администрация области. Причем, почти все деньги были поистрачены на торжественный митинг (проходивший на пустом стадионе) и праздничный фуршет для чиновников.

А вот за камуфляжем патриота Жебривского обнаружился покровитель местных «ватников» и «сепаров». Так, начальник управления внутренней политики Донецкой области Людмила Быченко в 2014 году отличилась тем, что активно поддерживала харьковский Антимайдан, потом отдыхала в оккупированном Крыму и фотографировалась там с «колорадскими» ленточками на груди, затем неоднократно восхищалась в своем блоге Путиным и т.д. Журналисты и активисты несколько раз задавали ей вопросы прямо в лицо – она в ответ молола какую-то ахинею про «фейки» и «очернение». А что же Жебривский? Он пообещал уволить Быченко по результатам проверки (чего так и не сделал), а потом отомстил журналистам: в СМИ сообщалось, что якобы именно губернатор отдал приказ задержать и обыскать группу журналистов, в которых вдруг заподозрили замаскированных террористов.

Но это всё пустяки по сравнению с тем, как губернатор Жебивский обустроил систему контрабандных перевозок в зоне АТО (это именно их блокировали нынешней зимой), или как под его присмотром в Краматорске, Мариуполе, Славянске, Торецке и других подконтрольных городах Донецкой области продолжают удерживаться у власти местные кланы. Ведь дело даже не в том, что это сплошь бывшие регионалы и сочувствующие сепаратистам, а в том, что они являют собою средоточение чудовищной коррупции и откровенного криминала.

Однако губернатора Жебривского это не волнует. Он продолжает толкать речи о скором освобождение Донецка и про освободительный поход до самой Кубани, одновременно восстанавливая в области такой себе «режим донецких» в миниатюре. Чем весьма напоминает своего босса и старого соратника.

По материалам: from-ua.com