Концы — в недра, угольная пыль в глаза

Когда об авариях на шахтах забывают СМИ и первые лица страны, для региональных чиновников и руководителей угольных предприятий наступает долгожданный момент освоения «ликвидационных» средств. Журналисты решили поинтересоваться жизнью шахт, когда информационный шум вокруг двух июльских аварий утих.
На шахте им. Н. П. Баракова трудятся около двух тысяч горняков из г. Суходольск и его окрестностей. Новое тысячелетие здесь началось со взрыва, унесшего 81 жизнь. Горняки вспоминают, что на ликвидацию аварии и повышение мер безопасности поступило финансирование, но деньги «ушли», а аварийное оборудование осталось.

Как и прежде шахтеры посменно получают экипировку: «головной» светильник и шлепающую по бедру цилиндрическую торбу индивидуального самоспасателя. Горные мастера надеются на средства защиты, но уверены, что половина из них нерабочие. Вместо того чтобы предупредить об опасности взрыва, «липовые» самоспасатели приближают к смерти.

Каждый рабочий день здесь — осознанный риск жизнью. Оборудование не становится современнее, работая с давним «советским задором», а добывают с его помощью даже больше, чем во времена СССР. В 2010 г. эта шахта достала из недр 1 млн 180 тыс. тонн угля. Несмотря на то что ее проектная мощность — 680 тыс. тонн. Все потому, что когда резонанс после аварии на предприятии утих, руководство принялось планомерно повышать нормы добычи.
На бюджетной «игле»
С начала года в стране произошло более тридцати аварий на шахтах. Но обсуждать случившееся официальные представители многих из них не готовы. Спустя почти месяц после июльских взрывов на шахте «Суходольская-Восточная», унесших жизни 28 человек, журналисты «ВД» попыталась попасть на место трагических событий.

Во время звонка корреспондента из Киева пресс-секретарь компании «Краснодонуголь» пригласила нас на шахту и пообещала организовать беседу с руководством. Но когда мы прибыли в Луганскую область, перестала выходить на связь, а на самой шахте «ВД» сообщили: введено чрезвычайное положение и журналистов сюда не пускают. Когда же с пресс-секретарем снова удалось связаться, она ответила решительным отказом.

Дескать, шахта находится в государственно-частной собственности (угле­добывающее предприятие «Краснодонуголь» контролируется группой «Метинвест», входящей в сферу влияния Рината Ахметова и Вадима Новинского), и ее руководство не обязано пускать туда журналистов. Отказались беседовать с «ВД» и официальные представители шахты им. В.М. Бажанова в Макеевке. Здесь в результате обрушения приспособления для подъема-спуска людей и груза, случившееся в один день с аварией на «Суходольской-Восточной», погибло 11 шахтеров. Сейчас шахта закрыта. Под этим предлогом ее руководители не хотят встречаться с журналистами. Но с шахтерами нам все-таки удалось пообщаться.

Центральный вход на шахту им. В.М. Бажанова украшает длинная разноцветная лавочка, на ней в ряд смирно сидят горняки. Они ожидают своей смены, чтобы поддерживать жизнеобеспечение неработающей нынче шахты. Их взгляд устремлен вдаль. При появлении корреспондента «ВД» шахтеры выходят из молчаливого оцепенения. Разговорившись, обращают внимание на то, что после аварии на центральных переулках Донецка и Макеевки появились сотни билбордов с надписью «Слава шахтерскому труду!».
Что, собственно говоря, призвана продвигать данная наружная реклама, после того как закрыли аварийную шахту им. Бажанова, никто из вынужденно безработных горняков не знает. Но шахтеры уверены, что она появилась по инициативе Станислава Толчина, гендиректора ГП «Макеевуголь», куда входит закрытая шахта. Месячная стоимость аренды билборда в Донецке — от 300$. Расходы на сотню таких мотивационных билбордов сравнительно небольшие на фоне 2 млн грн., обещанных шахте Кабмином после аварии. Из них семьям 11-ти погибших горняков выделили по 100 тыс. грн. На что будет потрачена остальная сумма, им неизвестно.

Одна из задач руководства облгосадминистраций и угольных предприятий после несчастных случаев на шахтах — мотивировать приход суммы из бюджета на помощь семьям погибших и новое горно-шахтное оборудование. Как правило, объемы государственных дотаций искусственно увеличивают за счет завышения цен на новую технику.

А для усиления эффекта региональные руководители часто пользуются проверенным приемом: собирают пресс-конференцию и отчаянно жалуются на нехватку средств. «Проблема в том, что на технику безопасности из господдержки ничего не дают», — сетовал губернатор Луганщины Владимир Пристюк на пресс-конференции после аварии на шахте «Суходольская-Восточная». Впрочем, чиновник тут же добавил, что проблема заключается не столько в отсутствии финансирования, сколько в «разгильдяйстве» в кругах ответственных лиц.

«Гарантированное государством покрытие убытков не стимулирует заинтересованность руководителей шахт в повышении рентабельности угледобычи, а приводит к хищениям. Основной способ крупных краж — тендерные закупки», — рассказывает «ВД» правозащитник Виктор Бакуненко.

В Управлении СБУ Луганской области подтверждают, что бюджетные средства, выделяемые на ликвидацию аварий, не доходят до производства, «растворяясь» на этапе тендерных закупок нового оборудования. «Продажа товаров и предоставление услуг в угольном бизнесе часто осуществляются по фиктивным, завышенным ценам, а в акты выполненных работ вносятся заведомо недостоверные данные об объеме, расценках и перечне работ», — иллюстрирует Юлия Еременко, пресс-секретарь Управления СБУ Луганщины.

Неспасающие средства спасения
Не единичны случаи, когда под видом новой техники, закупаемой на тендерах, на шахты поступает старое оборудование. «Вышедшее из строя оборудование «обновляется» в обыкновенных автомобильных гаражах и в подпольных цехах, — рассказывает Константин Ильченко, глава Союза объединения граждан «Трудовое движение «Солидарность».

— Его обливают соляркой, красят и выписывают фиктивные документы. Замаскированное под новое, старое оснащение опускают обратно в шахту». По словам Николая Козюберды, председателя Конфедерации свободного профсоюза Луганской области, обследованием горно-шахтной техники часто занимаются подставные организации, попросту «не замечающие» ее реального состояния.
Аналогичная «липа» поставляется и под видом индивидуальных средств защиты. «Фирмы свободно торгуют липовыми респираторами и самоспасателями под видом заводских, — уверен лидер Луганского профсоюза предпринимателей Игорь Запруцкий. — В интернете есть объявления о скупке бывших в употреблении средств защиты.

В качестве поставщиков «липы» на шахты выступают фирмы, имеющие сеть филиалов, связи и отлаженные схемы в сфере госзакупок. Они — «звено в цепи питания» системы, которая включает в себя руководителей шахт и силовые структуры, устраивающие периодические «налеты» с целью припугнуть и подзаработать». По его словам, преступная схема реализуется при участии должностных лиц угольных предприятий под прикрытием силовиков, а видимая борьба правоохранителей с нарушениями — для отвода глаз.

«Расследуя причины аварии на шахте им. Карла Маркса, когда погибли 13 горняков, правоохранители нашли более тысячи фильтрующих самоспасателей без кислородных баллонов, с поддельными сертификатами качества. Уже три года как дело находится в прокуратуре, но наказания никто до сих пор не понес», — вспоминает член общественной организации «Наш выбор» Юрий Новиков.

Позиция силовиков Луганщины, к которым «ВД» обратилась за комментариями, единогласна: если кто-то в чем-то их обвиняет, пусть докажет. «Люди, имеющие факты криминала, должны обратиться к правоохранителям. Если они умалчивают, то становятся соучастниками», — рассуждает Дмитрий Дрожжин, начальник главного управления промышленности и развития инфраструктуры Луганской облгосадминистрации.
Тем временем, результаты проверок Госгорпромнадзора убедительно иллюстрируют, что неспасающий самоспасатель — уже тенденция. «Еженедельно мы находим на шахтах Луганской области более трех тысяч неработающих самоспасателей», — рассказывает «ВД» Анастасия Шуркаева, пресс-секретарь Госпромнадзора Луганщины. Пока фирмы, торгующие «липой», процветают, шахтеры уверяют, что на их заявления в милиции не реагируют. «Я написал более двадцати заявлений в милицию по факту нарушений. После этого меня избили битами, сломали лобную кость, челюсти, ребра», — рассказывает «ВД» шахтер Геннадий Финин.

Чтобы махинации с оборудованием и средствами защиты не «всплыли» в ходе расследования аварий, приходится оглашать ложь о причинах взрывов. Шахтеры часто подмечают «нестыковки» между реальной ситуацией и озвученной версией. Так, после аварии на шахте «Суходольская-Восточная» в трагедии «обвинили» электрическое искрение на контактах пускателя. «Электроэнергия не могла поступить на пускатель — шахта имеет автоматическую газовую защиту, — уверяет Дмитрий Калитвинцев, председатель профсоюза горняков шахты им. Н.П. Баракова.

— Есть еще индивидуальные светильники, которые сигнализируют при появлении газа, и при взрыво­­опасных концентрациях работать с ними невозможно». К тому же шахтерам выдают приборы газового контроля. Получается, что у всех 28 погибших не сработала ни одна из трех систем защиты. «Шахтерам сразу начинают «затыкать рты», чтобы не поднимали этих вопросов в СМИ, — рассказывает Геннадий Финин. — Бьют стекла, сжигают автомобили, принадлежащую мне насосную станцию сожгли и запугивают мою семью».
Концы в недра
Один из свежих примеров странных манипуляций с оборудованием для шахт, закупленным на тендерах, — ситуация на угледобывающем госпредприятии «Донбассантрацит», объединяющем семь шахт в Луганской области. В начале июня объединение провело тендер по закупке оборудования на сумму более 239 млн грн. Основная часть заказа (более 150 млн грн.) досталась компании «Индекспром», которую связывают с семьей главы парламентской фракции Партии регионов Александра Ефремова.

В июле еще одна близкая к народному депутату структура «ДС-8» на тендере ГП «Донбассантрацит» получила подряд стоимостью 76 млн грн. за обслуживание и ремонт оборудования для добывающей промышленности. Но на госпредприятие новая техника до сих пор не поступила. «ГП «Донбассантрацит» якобы потратило огромные суммы на закупку оборудования. Шахтеры это видят по результатам тендеров на официальном сайте Государственных закупок Украины. А вот нового оборудования горняки не видят, — констатирует Дмитрий Калитвинцев. — Куда уходят деньги и почему не меняют устаревшее оснащение, остается только догадываться».

Схема хищений, связанная с оснащением шахт, представляется наиболее привлекательной для нарушителей закона, поскольку позволяет хорошо скрыть следы. «Если оборудование находится под землей, то проверить его состояние и наличие сложно. Именно эти правонарушения несут особую угрозу безопасности горных работ, — говорит Татьяна Кислая, глава Конфедерации свободных профсоюзов Луганщины. — Для оптимизации ситуации в сфере контроля, необходимо ужесточить штрафные санкции за невыполнение победителями тендеров условий договоров».
«Должны совершенствоваться реформа механизма бюджетного финансирования угольной отрасли и договорные отношения между государством и получателями. В договоры и отчетность нужно вводить показатели, характеризующие результаты использования полученных бюджетных cредств», — считает Игорь Ахмеров, член профкома независимого профсоюза.

Тем временем трагедии на шахтах становятся не роковой случайностью, а системной закономерностью. Отсутствие качественного контроля за целевым использованием бюджетных средств приводит к тому, что ответственность за смерть горняков никого не пугает. Штрафные санкции и угроза увольнения не покрывают уровня заработка на махинациях с оборудованием для добычи угля. Сегодня в Украине наказывают лиц, более приближенных к производству.

Так, недавно Госгорпромнадзор обнародовал заключение правительственной комиссии по расследованию причин взрыва на шахте «Суходольская-Восточная», где называются виновные в трагедии. Пятеро из них — погибшие, шестерых освободили от занимаемых должностей. К владельцам угольного бизнеса пока вопросов нет. Шахтеры вздыхают, что резонанс утих, и угольные бароны вновь начнут «раскладывать карты», определяя, на каком предприятии повысить норму угледобычи с наименьшими затратами. Какая шахта вытащит «карту с черной меткой», не знает никто.

По материалам: cripo.com.ua