Как бытовой конфликт превращается в политический
Последние полгода в СМИ волнообразно возникает тема борьбы за небольшой участок земли, расположенный в Печерском районе Киева, по адресу Землянский переулок, дом 14. Этот клочок стал едва ли не политическим «сталинградом», где схлестнулись силы Добра и Зла. Как сугубо бытовой конфликт можно превратить в политический государственного масштаба.
История выглядит так. Семья Нины Москаленко владеет двумя из трех квартир в трехквартирном одноэтажном доме, где, как утверждает ряд изданий, то ли с 70-х, то ли «еще с 50-х годов проживали ее родители». Москаленки активно обороняются от захватчиков, которые хотят захватить весь дом и весь участок, на котором он стоит — 15 соток земли. Захватчиком является то ли днепропетровский, то ли донецкий спортсмен. Или не спортсмен, а бывший милицейский генерал. Некоторые источники говорят, что это бандит. Короче, единства в описании врага нет, но враг точно имеется.
Обороняться от врага Нине Москаленко помогают активисты и бойцы киевской организации «Свободы» во главе с новоизбранными нардепами Солонько и Ильенко. Они останавливают нападения бандитов и пресекают бесчинства с их стороны.
По словам СМИ, милиция и прокуратура полностью на стороне захватчиков. Они не останавливают их бесчинства, закрывают глаза на избиения членов семьи Москаленко: Нины, ее старой матери и несовершеннолетнего сына.
Журналисты ряда изданий и телеканалов проводят уже не первое расследование в поддержку Москаленок и показывают похолодевшему от ужаса обществу темные дела бандитов.
Так, или примерно так, выглядит на сегодня картина в украинском медиа-просторе
Журналисты настолько увлеклись «боевой» стороной вопроса, что забыли один из базовых принципов журналистики: «Важно не только проверить факт, но и соотнести его с другими, понять истинную суть происходящего. Если же ошибка допущена, это должно быть признано публично» (Кодекс Би-Би-Си)
А как соотносятся факты? Давайте посмотрим.
Home, sweet home...
Начнем с того, что семья Москаленко не проживала в этом доме ни в 70-х, ни тем более в 50-х. Нина Москаленко в 1987 году купила в этом доме квартиру № 2. Именно так! Дом этот в то время представлял собой довольно мутную по нынешним понятиям форму собственности и состоял из трех одинаковых частей, каждая со своими кухней и комнатами, которые именовались квартирами. В перестроечное время все квартиры были приватизированы в соответствии с новым законодательством, и Нина Москаленко (по первому мужу — Присяжная) стала счастливой обладательницей долевой недвижимости.
Соседняя квартира № 3 принадлежала пожилым одиноким гражданам — Ивану Петровичу Михайленко с супругой Анастасией Матвеевной. Квартиру № 1 приватизировал а через какое-то время и продала еще одна соседка — Софья Тященко.
Через несколько лет старик Михайленко из второй квартиры овдовел. И в 2003 году Нине Москаленко пришла в голову счастливая мысль стать его дочерью и наследницей. Для этой цели мать последней Ганна Макаровна была привезена из деревни Ташан перяслав-Хмельницкого района Киевской области, в каковой проживала после замужества, с 1962 года. До этого Ганна Макаровна жила в деревне Дивычки того же района, а вовсе не на склонах Днепра, как пишут теперь.
Знакомство оказалось плодотворным и привело к созданию «молодой» семьи. Правда, родственники Ивана Михайленко утверждают, что соседки принудили деда жениться, угрожая расправой или, как минимум, созданием невыносимых условий жизни. Как бы там ни было, старик — то на радостях, то ли со страху — написал завещание на вновь обретенную дочь и этим, как считают все те же его родственники, существенно сократил себе жизнь.
Заметим, что молодая семья была весьма «современной»: супруги жили раздельно. Муж — у себя в квартире, а жена... чаще у себя в деревне, куда была отвезена вскоре после заключения брака. Так продолжалось почти семь лет, пока однажды, зимним днем 25 января 2010 года, старик Михайленко вышел по каким-то своим делам на двор, поскользнулся, упал, ударился головой об камень — и умер.
Уже описанные обстоятельства жизни и обстоятельства смерти Ивана Петровича Михайленко вызвали закономерный интерес следственных органов. Расследование этого несчастного случая дало любопытные результаты. Во-первых, выяснилось: чтобы так сильно удариться при падении, тело должно получить дополнительное ускорение. Другими словами, его должны толкнуть. Во-вторых, вскрытие показало, что желудок деда был совершенно пуст: никаких остатков пищи. Другими словами, деда держали впроголодь. И, наконец, в-третьих, единственными людьми, присутствовавшими при случившемся, были его супруга Ганна Макаровна и падчерица, она же наследница по завещанию, Нина Москаленко. Интересная деталь: приехавшие медики и милиция обнаружили его в трех метрах от места падения. Супруга покойного и ее дочь не смогли объяснить это странное перемещение.
Вот почему в прокуратуре заинтересовались этим делом. Однако шло оно ни шатко, ни валко на фоне более явных уголовных дел, которыми как обычно загружены следственные органы и органы дознания.
Тем временем, настала пора Нине Москаленко вступать в наследство. И тут она делает, на первый взгляд, странный ход: отказывается от права наследства по завещанию.
Напомним: Статья 1217 Гражданского кодекса Украины предусматривает две формы наследования — по закону и по завещанию. Если наследодатель не оставил завещания либо наследник по завещанию отказывается от своего права, то все мущество наследуется по закону. При этом наследники по закону разбиты на 5 очередей, и первая очередь — дети наследодателя, переживший его супруг, и родители. Так что поступок Нины Москаленко выглядел странно лишь на первый взгляд. На самом деле он, с одной стороны, снимал подозрения в заинтересованности наследницы в смерти наследодателя, а с другой, не создавал абсолютно никакого риска: наследником по закону была Г.М.Москаленко — мать Нины и вдова покойного.
В итоге, приобретя вторую квартиру и приличную сумму с двух сберкнижек, семья Москаленко начала борьбу за весь дом и прилежащую к нему землю. В мае 2010 года Нина Москаленко пишет заявление в БТИ, в котором просит провести инвентаризацию дома без обследования квартиры № 1, поскольку, мол, хозяин ее неизвестно где уже 15 лет. Документ давал ей возможность начать на участке дополнительное строительство, что она вскоре и сделала.
Следует еще раз обратить внимание читателя на то, что в заявлении Москаленко говорит именно о квартирах, а не о частях дома, как это потом будет представлено в СМИ. Разница существенная: дом предполагает придомовой (приусадебный) участок, а квартира — не обязательно.
На самом деле, хозяин третьей из квартир никуда не девался. Квартира сменила трех хозяев, но после Софьи Тященко в ней никто не жил, а новые владельцы держали ее как надежное и легальное вложение в недвижимость. При этом оба владельца были известны во всех регистрирующих органах, и найти их не представляло никакого труда — при желании, естественно.
Тем не менее, за время физического отсутствия хозяев квартиры Москаленки почувствовали полными хозяевами себя. Они выстроили на прилегающей к чужой квартире территории две пристройки, одну из которых, так же как квартиру № 2, сдавали квартирантам... Поэтому появление в 2012 году нового хозяина квартиры № 1 оказалось неприятным сюрпризом для семьи: ведь счастье было так возможно... И началась банальная бытовая война.
Это сейчас Нина выглядит безобидной мирной овечкой, обложенной волчьей стаей. Еще весной и в начале лета она совершенно беззастенчиво терроризировала соседа: отключила воду, угрожала своими друзьями-свободовцами... Новый сосед, известный в прошлом хоккеист, а ныне тренер детской хоккейной команды, привыкший к боям на льду, но незнакомый с бытовыми «боями без правил», сначала растерялся. Потом, видимо, по чьему-то не очень удачному совету, пустил квартирантов-цыган, шумных и неопрятных, но умеющих постоять за себя. На попытку Нины Москаленко «качать права» они ответили в типично южной манере: залили двор фекалиями. Так что говно и цыгане, о которых любит говорить теперь пресса — эпизод войны только с одной стороны.
Сейчас говорят о попытках неких неизвестных «представителей олигархов» выкупить участок и связывают это с шумными событиями вокруг него. Естественно, такое расположение дома вызывает к нему интерес. Говорят, с хозяйкой еще два года назад торговался известный депутат и деятель оппозиции, предлагая ни много, ни мало, 2 миллиона долларов.
Но на шумный скандал можно взглянуть и с другой стороны. Ибо он совпал по времени с весьма интересными открывшимися обстоятельствами.
Напомним, СМИ любят говорить о том, что семья живет в доме чуть ли не с 50-х годов. Наверное, они считают срок по вновь приобретенному и затем утраченному отчиму Нины. Но это не совсем правильно делать при живом отце Нины. И тут ведь вот какая незадача: Г.М.Москаленко-старшая по первому браку вовсе не вдова, как она указала при получении паспорта, и не разведенная. Она просто вступила во второй брак. Вышла замуж при живом муже.
Ну и что оставалось делать семье после того, как эти обстоятельства открылись и появились реальные родственники и наследники Ивана Петровича? (Интервью племянника — в конце материала) Правильно! Лучший вариант защиты — нападение. Остальное вы знаете. Спортсмен не выдержал, продал квартиру. И совсем недавно произошло нападение свободовцев (или тех, кто так себя называет) на новых хозяев, последняя отчаянная попытка реализовать свой план приобретения заветного дома.
Вместо морали этой истории можно рекомендовать читателям посмотреть ролик, выложенный в Ютубе строителями. Там пожилая мать Нины Москаленко, бранящая строителей, неожиданно преображается при появлении телевизионной съемочной бригады и начинает голосить: «Рятуйте! Рятуйте!» Технология, как говорится, налицо.
Интервью с Сергеем Павловичем Михайленко, племянником погибшего Ивана Петровича Михайленко
В: Для начала представьтесь, пожалуйста.
О: Михайленко Сергей Павлович, 1958 года рождения. Гражданин Украины, проживаю в Белопольском районе, Сумская область, село Горобивка, Гагарина 26.
В: Откуда вы родом?
О: Белгородская область, Краснояружский район, село Сергеевка, ул. Школьная, 41
В: Кем вам приходится тот человек, о котором мы говорим?
О: Михайленко Иван Петрович приходится мне родным дядей, он брат моего отца.
В: Как долго он проживал в квартире по Землянскому переулку?
О: Эту квартиру... еще бабушки мои жили, они были в монастыре две, а одна жила в этом доме. Я из рассказов матери знаю. Она присматривала бабушку, а потом подписала вот этот дом.
В: Ваша бабушка?
О: Папина тетка.
В: А с кем он там жил?
О: Он жил сам. Потому что у него жена наложила на себя руки, когда еще дочь умерла — моя двоюродная сестра.
А до того он жил на Январского восстания, потом на Владимирской...
В: А потом попал к тете?
О: Да, и семью завел.
В: Что он за человек, вы его хорошо знали?
О: Родного дядю? Знал, конечно. Скуповатый был, но денег у него должно было быть. Дядя меньший, отец у меня болел, нас трое было в семье, а у него — одна дочь. Но дед на нас как-то внимания мало обращал, а все внимание уделял ему — дяде.
В: Почему он долгое время бы одиноким после того, как у него жена умерла?
О: Я предлагал поехали жить туда, в отцовский дом, или в Украине будешь жить — у меня. А он говорил, вся семья похоронена здесь, и я буду умирать здесь — его слова.
В: А почему же он, по-вашему, решил связать свою судьбу с матерью Нины Москаленко?
О: Он рассказывал, помнится, что они говорили ему — либо мы тебя давай женим, либо выбросим, что-то такое. Я приезжал к нему года четыре или пять тому назад. Мать у меня парализована, ей 84 года, и никак не вырвешься.
В: А он сам какого года был?
О: С 29-го.
В: Значит, они его подталкивали к браку?
О: Ну конечно. Я приезжал, он говорил, что хожу туда к ней. ак пойду — они и борща и стопочку....
В: А после женитьбы вы общались?
О: Я приезжал. Но я с ними не общался ... Да он тоже не особо. Ходил, майка порвата.
В: То есть не обихаживали его?
О: Приезжал он, раньше он, как тениски такие были...
В: Дырчатые такие?
О: Да, сто лет ей было.
В: А вот жена его, она жила там, с Ниной, или в деревню уехали?
О: С Ниной они жили по отдельности, с ним они не жили.
В: То есть брак был странный?
О: Да.
В: А вы часто навещали?
О: Нет, мать парализована, я самый младший, досталось, короче. Старшие братья далеко живут, а я с матерью
В: А что за семья Москаленко?
О: Даже я не был, ни разу мы не здравствовались, я практически не видел. Он показывал издалека: дочка, супруга.
В: А вы его к себе не забрали, потому что он не захотел?
О: Да, он сказал, что вся родня здесь похоронена.
В: А конфликты были у дяди с Москаленко?
О: Я не могу сказать. Если бы он не сказал, я бы и не знал, что они так это, в браке. А потом, это мы как-то сидели вечером, женился, так и так.
В: А после его смерти вы как-то пытались выяснять по поводу наследства, что к чему?
О: Я даже не знал, когда. Его ж убили. Показали мне справку, что погиб насильственной смертью.
В: Справка такая была? И не знали, когда умер?
О: Нет, участковый наш объяснил, что так и так, в 2010 году погиб, не умер, а погиб
В: В: Ну а вы за наследство никак не боролись с этим?
О: Я хотел...
В: А в каком году выяснили?
О: В этом, месяца два-три назад.
В: Понятно. А вы настаивали на продолжении следствия, на выяснении причин?
О: Они не хотят общаться со мной. Я видел эту дочь, Нину. Мы были у нее с адвокатом. Она даже не стала разговаривать, грубит.
В: Что вас толкнуло сейчас к участию в иске, в деле?
О: Если они действовали, как это можно выразиться — вне закона, ...а мне тоже копейка не помешает. Я говорю, жена врожденный гипертоник, трое детей, мать парализована.
В: А вы кто по специальности?
О: Водитель. Года четыре я вообще не работаю, живу на материну пенсию, сын помогает, ну нельзя мать бросить. Это сейчас на невестку бросил, на два дня, в больнице она лежала. Приехал, а она ее даже не помыла, пролежни начались, а это тоже деньги давай. Сестра ее приехала с Шостки...
В: А как вы узнали о гибели дяди?
О: Мне участковый наш, нашли меня у матери и рассказали.
В: Сейчас идет судебное разбирательство, по вашему гражданскому иску — признать незаконным вот это наследство.
О: Да.
В: Как вы считаете, восторжествует справедливость?
О: Обязана. Потому что они, хотя бы... Она говорит, что даже адреса не было. Был и адрес, и номер телефона. На стенке в кухне у него был написан. Два года прошло, ну хотя бы могли сообщить. Как бы редко я к нему не приезжал, но он же дядя.
Он интересный был. Хобби у него было — кататься на транспорте...
В: Хобби — кататься на транспорте?
О: Ну пенсионер, бесплатно. Садится, я тоже с ним. Едем в другой конец города, в окно смотрит...
А так мужик он был нормальный. Баянист, он гармошка у него, играл он на гармошке. Последнее время был глуховат.
Хозяин он был, земля нравилась; хоть и старый был, огородик такой: морковка, картошка. Баня там, сарай — душ наверху.
В: Сам себя обслуживал?
О: Да.
В: Сколько ему лет в 2010-м было? За 80?
О: Да.
По материалам from-ua.com