Горбатюк: Луценко не выполнил функции главы ГПУ

Это наша беда, что правоохранительные органы порой действуют так, что их начинают подозревать в каких-то политических предпочтениях или действиях в интересах тех или иных лиц.
Руководитель Управления специальных расследований Генеральной прокуратуры Сергей Горбатюк рассказал в интервью Марине Данилюк-Ярмолаевой на канале Эспресо, о том, почему Луценко не выполнил функции главы ГПУ, кто претендует на нового главного прокурора при президенте Зеленском и о расследовании преступлений в делах» 2 мая» и Евромайдана

Как будет реформирована Генеральная прокуратура при президенте Зеленском? Сейчас у нас такой период, когда царит абсолютный хаос. И пока отдельные политики и украинская элита ездят в Израиль договариваться с Игорем Коломойским или шеренгами ходят в штаб к Владимиру Зеленскому, есть определенное непонимание: кто возглавит Генеральную прокуратуру и Службу безопасности Украины. На этой неделе были заявления от штаба Зеленского, что они пока определяются с кандидатурами.

В то же время мы видим, как отпускают под домашний арест или совсем на свободу каких-то фигурантов одиозных дел и как активизировались одиозные представители режима Виктора Януковича типа Елены Лукаш, Андрея Портнова, которые просто смеются и говорят, что будет реванш, нагнетая среди людей панические настроения. В то же время хочется разобраться со всем, что будет с уголовными делами: расследуют ли дела Майдана, доведут ли до конца дело 2 мая.

На эти и другие темы разговор с Сергеем Горбатюком — руководителем управления специальных расследований ГПУ. Потому что есть еще одна сторона — украинская волонтеры-активисты, лоббирующие свои кандидатуры, в том числе известного адвоката майдановских и ряда других сенсационных дел Евгению Закревскую.

Итак, Сергей, 24 апреля было интервью, в котором вы сказали, что не против возглавить Генеральную прокуратуру после того, как с этой должности уйдет Луценко. Изменились ли ваши настроения за последние десять дней?

Начало ответа будет таким: необходимы изменения в Генеральной прокуратуре. Потому что есть большое количество нарушений закона, в первую очередь, идущих от самого генерального прокурора. Это, в частности, вмешательство в расследование уголовных производств нашего управления. И с учетом практики отстаивания закона по делам, которые расследуются нашим управлением, я ответил, что хотел бы, чтобы эти принципы исповедовались и в ГПУ, и во всех прокуратурах Украины, и если будет доверие, будет решение Верховной Рады и президента, я готов этим заняться.

А к вам не обращались из штаба Зеленского, не предлагали?

Нет. Ни от одной политической силы за время моей работы предложений не было.

12 мая исполнится уже три года, как Юрий Луценко возглавляет ГПУ. По вашему мнению, что можно было бы успеть, хотя бы минимально, за это время?

Прежде всего. Он пришел в ГПУ не как работник прокуратуры, не как юрист. А как представитель политических сил. И самая главная его задача была — освободить прокуратуру от любого внешнего воздействия. Если бы он это сделал, то, несмотря на отсутствие юридических знаний, это была бы его большая заслуга. Но он, на мой взгляд, не только этого не сделал, но и приумножил такое влияние.

А в чем выражалось этот внешнее воздействие? Вам звонили с Банковой или из других мест?

Нет, это непосредственно от генерального прокурора. В первую очередь это касалось экономических и коррупционных расследований, там где следователи собирали доказательства о виновности лица для завершения. Там, не читая материалы производства, заявлялось постановление или заместителя генпрокурора, или генерального прокурора, и дело передавалось в другие подразделения. В частности, такая ситуация с делом по подозрению Елены Лукаш. В феврале 2017 года следственные прокуроры готовы были уже направлять обвинительный акт в суд по обвинению в растрате средств государственного бюджета на сумму более 2,5 миллиона гривен. Но дело было фактически заблокировано усилиями заместителя генпрокурора и генерального прокурора. И до сих пор дело в суд так и не попало. И таких случаев, только по нашему управлению, более 50. То есть, не изучая материалов производства, просто делается вывод, что якобы расследование неэффективно, даже там, где собраны доказательства для сообщения о подозрении, где следователи стучатся к заместителям генпрокурора и самому генпрокурору по тем делам, где именно они должны подписывать подозрение, пишут жалобы на бездействие и отсутствует абсолютно реагирования. Опять же, мы не знаем, почему такие решения принимались. Можем предполагать, что это было, в том числе, и по просьбе каких-то политических сил, политических знакомых, друзей и так далее.

Вот упоминавшаяся вами Елена Лукаш сейчас очень активизировалась. Пишет: майданутым конец, мы вас сейчас всех посадим — такая тональность звучит. Так что же с ее делом? Означает ли прекращение ее дела, что вскоре мы услышим, что эта женщина прозрачно честна и ни в чем не виновна, и она снова сможет претендовать на какие-то должности или на попадание в парламент?

Окончательное решение о виновности или невиновности принимает суд. Но меня удивляет при ее заявлениях о политическом преследовании панический страх предстать перед судом. Если есть доказательства, что она невиновна — пожалуйста, давайте решать это в суде. Пусть тот прокурор, который считает, что доказал вину, сойдется с вашим защитником в открытом процессе, а суд решит — виновно или нет данное лицо. Но это дело генеральным прокурором заблокировано и принято решение передать его в НАБУ. А какое там окончательное решение — мне неизвестно.

А почему эти дела были заблокированы? Ведь, по большому счету, победа Зеленского на президентских выборах напрямую связана с тем, что не расследовались дела, не были наказаны коррупционеры и другие одиозные персонажи. И многие на кухнях поговаривают, что Луценко якобы «продавал» эти дела. А ведь как — сказал один, сказал второй, и мифы идут в народ.

Следователь не может утверждать, если не может подкрепить свои слова доказательствами. Это можно установить, если эти случаи расследовать. Все возможное, чтобы эти случаи были расследованы, я лично и мои сотрудники делают. Даже по упомянутому случаю с Еленой Лукаш по моему заявлению открыто уголовное производство. Суд обязал зарегистрировать уголовное производство о преступном вмешательстве в действия следователя и прокурора. Сейчас оно расследуется. Не знаю насколько активно, но расследуется. И уже есть три уголовных производства в отношении действий генерального прокурора и его заместителей относительно вмешательства в деятельность следственного прокуроруа с тем, чтобы добиться нерасследования или закрытия этих дел. И от следователей, которые их расследуют зависит выяснить была там просто чья-то просьба, или какое-то материальное подкрепление.

Вы сказали, что кроме Елены Лукаш еще 50 уголовных дел, в принципе расследованы, но по каким-то причинам заблокирован их дальнейший ход. Можете назвать несколько дел, несколько фамилий, с которыми они связаны?

Например, на шестой день пребывания в должности (Луценко, — ред.) было принято решение забрать у нас дело по подозрению Клименко и передать его в военную прокуратуру, внеся ложные данные в протокол совещания о том, что якобы генеральным прокурором обсуждался вопрос неэффективности расследования, хотя ничего подобного на совещании не обсуждалось. Там дело закончено военной прокуратурой и направлено в суд по подозрению Клименко. Но я не уверен, что там привлечены все участники, которых мы подозревали в причастности к преступлению по эпизоду о хищении 3,2 миллиарда гривен под видом возмещения НДС. Далее. Было дело по подозрению Злочевского, которое у нас также забрали. Было дело, касающееся «вышек Бойко». Я не могу сказать, что оно уже было завершено, но следователи продвигались, доложили генеральному прокурору, что дело имеет перспективу, а его забрали. Далее таким образом забрали и передали в НАБУ дело в отношении незаконного обогащения Портнова, один из эпизодов, где фигурирует экс-министр промышленного комплекса Присяжнюк, дело в отношении экономических эпизодов бывшего министра МВД Захарченко. Кроме того, произошло вмешательство в майдановские дела, в частности дело о расстреле возле Хмельницкого СБУ, которое передали сначала в военную прокуратуру, а затем и в ГБР. Произошла замена группы прокуроров в деле по подозрению протестующих, которым инкриминируется убийство правоохранителей. И этот ряд можно продолжать. Огромный перечень дел, в которые реально произошло незаконное вмешательство генерального прокурора Украины. Причем не просто незаконно, а с признаками преступления по ст.343 УК.

Упоминавшийся вами Андрей Портнов уже предполагает, что он вскоре вернется в Украину. То есть эти дела его не остановят?

Ну, по сути дела о незаконном обогащении уже Конституционный суд помог, который, по моему мнению не имел права выносить такое решение. Поэтому дело Портнова относительно незаконного обогащения будет закрыто. Кроме того, ранее заместитель генпрокурора закрыл дело, где Портнов подозревался в завладении средствами двух вузов, в которых он числился на должностях, но, как установлено следствием, не посещал там занятия. Кроме того, есть еще дело по заявлению Инны Богословской, что от него были угрозы ей. Также он проверяется на причастность к преступлениям в майдановских делах в отношении именно препятствования проведению митингов и собраний, но о подозрении на сегодняшний день ему не сообщается.

Хочется поговорить еще об одном резонансном деле, которое на сегодняшний день не просто закончилось ничем, а один из фигурантов сбежал за границу. 16 апреля мы обсуждали нашумевшую историю о том, как Надежду Савченко и ее сообщника Владимира Рубана выпустили из-под стражи. Закончилось все тем, что Надежда Савченко ходит на работу в парламент, как ни в чеми ни бывало, а Владимир Рубан просто сбежал из страны, хотя 7 мая должно было состояться судебное заседание об избрании им обоим меры пресечения. Юрий Луценко обвиняет в том, что их отпустили даже без ночного домашнего ареста судебную систему. На своей странице в ФБ он написал: «Судебная система тяжело больна». По вашему мнению, что там еще было недоработано? Ведь были очень серьезные обвинения. Фактически люди планировали теракт: расстрел парламента из оружия, завезенного с оккупированных территорий ОРДЛО.

С больной системой я согласен, но это не единственная причина. Уголовно-процессуальное законодательство в течение этих лет и руками коалиции доводилось до такого состояния, когда в уголовном производстве по тягчайшим преступлением может быть как освобожден обвиняемый, так и уничтожено само дело. В течение четырех лет пока действует эта Верховная Рада в Уголовно-процессуальный кодекс изменения вносились более 80 раз. То есть, где-то раз в месяц принимали изменения в УПК. А это кодекс, касающийся судьбы людей. Но законодатели считали, что могут его как угодно менять. У меня порой создавалось впечатление, что изменения принимаются с психологией подозреваемого, будто кто-то к себе примеряет на случай, если когда-то предстанет перед следователем и судом. То есть, надо внести такие изменения, чтобы судьба решалась не в соревновательном процессе, а исключительно через какие-то процедурные моменты, чтобы можно было любое уголовное производство уничтожить. Но опять же. Пять лет мы говорим об успешных реформах. И на пятом году говорить о том, что все это больно… А что же тогда реформировали? По моему мнению, одним из важнейших пунктов реформирования является не объявление каких-то конкурсов, а обеспечение неотвратимости наказания. В том числе для правоохранителей, нарушающих закон, для судей. И только тогда, когда они будут понимать, что любое нарушение прав гражданина и нарушение закона приведет к выговору, увольнению или уголовной ответственности, тогда будет по-настоящему меняться правоохранительная система. А у нас, к сожалению, как мы видим, даже огромная куча журналистских расследований просто не имеет никакого реагирования. Прошло, рассказали — главное не обращать внимания, и об этом все забудут. К сожалению так.

Ну, не забывают. Вы же знаете эту историю с громким расследованием в четырех частях Дениса Бигуса. Начались даже какие-то телодвижения.

Так должно быть каждый раз.

Но это уже было, пожалуй, четвертое расследование на эту тему на моей памяти. И раньше никого это не волновало.

Да. Годами было так, что одна тема перебивалась какой-то другой, или, если было что-то сложнее, то на это просто не обращали внимания. Хотя правоохранительные органы обязаны реагировать на любое сообщение, в том числе и со стороны СМИ, где есть признаки преступления. И если не реагируют, значит руководители этих правоохранительных органов не на своем месте.

Вот ваш прогноз: что все-таки будет с делом Савченко-Рубана? Потому что Луценко в свое время приносил в Раду настоящий блокбастер. Там были и съемки скрытой камерой, и фото с чужих свадеб, где на заднем плане Рубан и Савченко. То есть, интересная работа была проведена. Так по вашему мнению, есть ли доказательная база, и повлияет ли на расследование этого дела то, что Савченко является депутатом, а Рубан уже сбежал?

Я не знаю доказательной базы. У меня, конечно, есть свое мнение по этому поводу и есть определенные сомнения. Но, если уж дело попало в суд, важно, чтобы в судебном процесс общество могло убедиться в том, насколько действительно есть доказательства, насколько они допустимы, не было ли нарушений законодательства. И чтобы все могли для себя сделать выводы о том, кто есть кто в этой истории.

У нас был ряд резонансных дел. В том числе о нападениях на активистов. В частности дело Екатерины Ганзюк. Активисты оперируют этим делом как лакмусовой бумажкой: как кто на него реагирует. На этой неделе снова была новость: Павловского, одного из подозреваемых по делу Ганзюк, отпустили под домашний арест. По вашему мнению, насколько адекватной является такая мера пресечения при таком обвинении и что будет с этим делом?

Я не могу сказать какие основания были для изменения меры пресечения. Но хочу сказать, что наше общество на протяжении этих лет уже привыкло, что даже при самых тяжких обвинениях люди могут находиться не под стражей. Это возможно, допустимо, но как исключение, с четким пониманием оснований, почему это произошло. Раньше освобождение из-под стражи лица, обоснованно обвиняемого в совершении тяжкого преступления, было чем-то из ряда вон выходящим. И там были очень серьезные реагирования, вплоть до увольнения прокуроров с должности. Сегодня такого нет. Но, если не изменилось обвинение, почему принимается решение об изменении меры пресечения? У меня это вызывает определенные сомнения в объективности такого решения. Однако категорических утверждений делать не могу, потому что не знаю дела.

Говорят, это из-за того, что политический интерес. Там некоторые фигуранты дела относятся к разным политическим партиям которые имеют свои фракции и определенное влияние.

Это наша беда, что правоохранительные органы порой действуют так, что их начинают подозревать в каких-то политических предпочтениях или действиях в интересах тех или иных лиц. Руководители правоохранительных органов должны строить работу своих подразделений таким образом, чтобы максимально устранять любую политическую составляющую и сомнения в законности их действий. Чтобы общество видело: правоохранительные органы действуют объективно и беспристрастно. К сожалению, правоохранительные органы дали обществу право и основания сомневаться в том, что их действия основываются исключительно на законе. Даже когда они действительно являются таковыми.

Три года Луценко на посту генерального прокурора. Опыт назначения на эту должность человека без юридического образования себя оправдал или нет?

Я уже ответил в начале. Это могло бы быть оправдано, если бы такой человек защитил следователей, прокуроров от какого-либо постороннего влияния. Тогда можно было бы считать это допустимым. К сожалению, этого не произошло. И в этой ситуации отсутствие прфессии — огромный минус. Конечно, не совсем правильно подчиненному критиковать своего руководителя, но то количество нарушений законодательства, на которые я реагировал не сообщая об этом СМИ, и где не произошло никаких изменений, заставляет меня обращаться к обществу и говорить, что так не может продолжаться, что такой генеральный прокурор должен быть сменен.

А какого генерального прокурора вы видите сейчас? Каким должен быть этот человек? Учитывая то, что за последние несколько лет полностью изменилась система Генеральной прокуратуры, возникли такие органы как ГБР, НАБУ, САП… Это уже не та прокуратура, которая была во времена Пшонки или Шокина.

Основное изменение — большая открытость, больший выход к обществу, к СМИ. Потому что раньше это было редко и только в случае каких-то суперрезонансных событий. А в остальном, на мой взгляд, существенных изменений практически нет. Что касается качеств генерального прокурора — тут ничего нового. Это действительно должен быть профессиональный, порядочный, неподкупный человек с желанием перемен и нетерпимостью к любым нарушениям закона.

Вот различными политиками, близкими товарищами руководителей, друзьями президентов мы уже наигрались. Сейчас волонтеры-активисты пишут «Закревская — генпрокурор». Подходит ли Евгения Закревская на эту должность?

Начали писать об этом после того, как один из советников Зеленского, Данилюк, сказал, что рассматривается вариант именно из общественных активистов. И если рассматривать именно кандидатуру Евгении Закревской, то за эти пять лет я действительно вижу, что она тем качествам, о которых я сказал, отвечает. Она и профессиональна, и принципиальна, и неподкупна. Она нетерпима к любым нарушениям, к неактивности следователей и прокуроров в расследовании тех или иных преступлений. И это не напускное, а действительно живет в человеке.

А не съест ее система? За последний год участились случаи, когда журналисты проводят расследования и для того, чтобы им выяснить каковы нелегальные доходы прокурора, им надо открыть страницу в Инстаграмме его жены. Было несколько случаев, когда находили страницы жен антикоррупционных прокуроров и там выяснялись просто сенсационные истории, когда эти дамы не вылезали с Мальдивских курортов. Очевидно же, что столько люди в Генпрокуратуре не зарабатывают.

Конечно. Для этого создана генеральная инспекция. Это все должно проверяться и получать оценку. Если есть явное несоответствие — должно регистрироваться производство по факту возможного получения неправомерной выгоды и опять же даваться ответ обществу. В каких-то случаях есть родители-бизнесмены, которые могут это обеспечить, а если такого нет, то на основании собранных доказательств о преступлении должно приниматься решение о привлечении к ответственности.

А сейчас проводят какие-то проверки таких прокуроров?

Ну, существует генеральная инспекция, которая занимается проверкой неправомерных действий прокуроров. Я думаю, они не сидят без работы.

Мы сегодня много говорили о деятельности действующего генпрокурора Юрия Витальевича Луценко. И поскольку возникает много вопросов из-за того, что суды отпускают одиозных особ, которые затем сбегают за границу, когда ты этого не ждешь, мы приглашаем Юрия Витальевича в любом формате на нашу программу «Политический маринад», чтобы он отреагировал на критику и дал свои комментарии. Будем рады приветствовать его в студии.

А дальше мы поговорим о деле 2 Мая и о делах Майдана. Напомню, на этой неделе мы вспоминали пятую годовщину страшных событий в Одессе 2 мая. Интересно было бы услышать, что с этим делом. Напомню, пять лет назад в Одессе произошли массовые беспорядки, жертвами которых стали почти полсотни человек. Началось все с запланированного марша футбольных болельщиков и патриотически настроенных граждан. Они встретили жесткое сопротивление пророссийских активистов. В результате конфликта на улице Греческой антимайдановцы применили огнестрельное оружие и во время этих столкновений погибли шесть человек. Позже противостояние переместилось на Куликово поле, где были расположены палатки так называемого Антимайдана. Пророссийские активисты забаррикадировались в Доме профсоюзов, где вскоре вспыхнул пожар. Большинство людей задохнулись угарным газом и умерли от ожогов. Всего в этот день погибли 48 человек. В этом деле в суд было направлено три обвинительных акта, одному человеку вынесен приговор и еще 15 фигурантов находятся в розыске.

Сегодня мы видим печальную картину: на пятую годовщину пророссийские силы активизируются, а отдельные политики, которые представляют «Оппозиционный блок» возглавляют эти марши и фактически накручивают все эти настроения. А учитывая то, что нет четких приговоров и отдельные фигуранты бежали за границу, в парламенте поднимают этот вопрос и он часто играет против демократических сил. Так что на самом деле с этим делом?

Наше управление расследует одну из частей этих событий. Это касается ненадлежащей деятельности правоохранителей, ставшей одной из причин таких тяжелых последствий. Надо сказать, что есть отдельное уголовное производство по массовым беспорядкам, хулиганству и убийствам, которое расследует полиция Одесской области, есть дело о ненадлежащей деятельности представителей Одесского управления ГСЧС, когда вовремя, с признаками умышленности, не были направлены пожарные машины, и дело, которое расследуется полицией и нашими следователями — дело о ненадлежащей деятельности именно правоохранителей из Одесского управления милиции. Нами собраны доказательства, свидетельствующие об умышленно ненадлежащей деятельности, сообщается о подозрении бывшему начальнику Одесского управления МВД, его заместителю, руководителю Одесской городской милиции, его заместителю по общественной безопасности и руководителю полка патрульно-постовой службы. Обвинительные акты в отношении начальника областного управления и трех городских чиновников направлены в суд в 2016-2018 годах, а заместитель начальника областного управления МВД Дмитрий Фучиджи бежал за границу и объявлен в розыск. Генеральная прокуратура Российской Федерации отказалась его выдавать. То есть, в этой части мы завершили расследование, дали оценку действиям правоохранителей, ненадлежащая деятельность которых с признаками умышленности привела к этим тяжелым последствиям. Эти выводы сформулированы в обвинительном акте. Но сегодня по этим эпизодам нет приговора. Судебное следствие продолжается и не теми темпами, какие позволяют ждать в ближайшее время этих приговоров. По делам о массовых беспорядках я не могу точно сказать, но известно, что там был оправдательный приговор. То есть тоже есть сложности в предоставлении ответов. По приговору должен быть дан ответ, который может снять часть каких-то политических нюансов, политических обвинений. Когда исследованы в судебном процессе обстоятельства и четко установлена вина тех или иных лиц, то апеллировать, что кто-то совсем другой к этому причастен и кто-то что-то скрыл, не сделал, было бы гораздо труднее. Поэтому действительно, к сожалению, прошло пять лет, а приговор только один.

По упоминавшемуся вами Дмитрии Фучиджи в июле 2017 года была информация, что этот человек уже получил гражданство России и именно поэтому его не могут выдать Украине. А в отношении других лиц, которых вы назвали… Они где находятся? Тоже сбежали в Россию?

Нет. Он один сбежал. Фамилии других людей я не называю, потому что они находятся на территории Украины и участвуют в судебных процессах. Это бывший начальник главного управления МВД Украины в Одесской области, начальник Одесского городского управления милиции, руководитель подразделения по общественной безопасности Одесской городской милиции и командир полка патрульно-постовой службы. Они в Украине и суд в отношении них продолжается.

Мы с вами вышли на то, что фактически бывший главный милиционер Одесской области сейчас является гражданином России. Он избрал свой путь. Не означает ли это, что милиционеры знали, что сложится такая ситуация и просто не делали ничего? И можно ли считать, что это был план РФ? Потому что Россия до сих пор активно использует день 2 мая в Одессе для своих пропагандистских манипуляций.

Такие признаки действительно есть. Поэтому даже после оценки действий местных правоохранительных органов мы продолжаем расследовать возможное влияние на их действия и на развитие этих событий со стороны представителей Российской Федерации, возможно спецслужб. Но сегодня я не могу говорить категорические суждения, так как не собраны доказательства, которые бы позволяли сообщить кому-то подозрение по этому поводу. Повторю: пока мы не дадим четкого ответа так это или нет, следствие по этому поводу будет продолжаться. Потому что есть признаки умышленной бездеятельности, которые мы квалифицировали не как служебную халатность правоохранителей, а как злоупотребление служебным положением. Там было на определенном этапе достаточно просто разделить, не дать сойтись двум группам протестующих. Антимайдановцев в течение трех часов охраняли правоохранители, а затем сопровождали фактически к месту шествия ультрас. И после этого произошли столкновения. Но еще когда антимайдановцы начали только собираться — в снаряжении, с битами — у правоохранителей уже были основания для того, чтобы задерживать их по административным статьям. Кроме того, они в самом начале разбили машину, а это уже уголовная статья. То есть, еще в начале можно было бы задержать большую часть этих людей и тех последствий, которые произошли, однозначно не было бы. Но им дали спокойно пройти и фактически сойтись в схватке. Поэтому мы говорим, что последствия — от умышленной бездеятельности правоохранителей. Но это — подозрения.

Есть ли какое-то политическое влияние на это дело?

Явного влияния не было. Но у меня есть определенное непонимание: почему дело расследуется тремя разными подразделениями? Такие резонансные события требуют комплексного подхода, создания мощной следственной группы прокуроров, объединившего бы усилия для установления истины. Но это не делается. Я не могу сказать: отдайте дело нашему управлению. Потому что наша задача — расследование майдановских дел, а даже на них у нас не хватает штата. Но должен быть создан такой же отдел, который аккумулировал бы всю информацию. Тогда было бы больше шансов быстрее закончить расследование и дать ответ на все вопросы. Но, несмотря на все обращения общественных организаций и меня лично к генпрокурору, этого не сделали.

А сильных прокуроров у нас хватает? Потому что в массовом сознании часто прокурор — это молодой мажор, имеющий автомобили премиум класса, который постоянно где-то отдыхает на дорогих курортах. И ему как-то не хватает сил заняться работой.

Конечно, к сожалению, есть и такие случаи, хотя необязательно каждый, кто имеет деньги, плохо работает. Профессионализм можно увидеть по результатам работы. У нас привыкли все спрашивать с руководства с генерального прокурора, который якобы должен нести ответственность за все расследования, забывая, что сами журналисты подталкивают генпрокурора к нарушению законодательства. Потому что с 2012 года генпрокурор не является лицом, которое несет ответственность за все расследования. Он является лицом, которое должно организовать, создать условия и рассматривать отдельные жалобы или принимать отдельные решения по делам, за которые несут ответственность процессуальные руководители. Даже в случаях, когда от журналистов есть обращение об освобождении из-под стражи, изменении подозрения и т.д., надо требовать, чтобы ответы на эти вопросы давали лица, являющиеся старшими групп прокуроров, непосредственно, согласно УПК, несущие ответственность за эти процессуальные решения . В таких объяснениях можно будет понять профессионализм прокурора, а во-вторых, такие ответы дадут самим прокурорам понять, что именно они, а не генпрокурор, несут ответственность за свои действия перед обществом. Это может даже помочь избежать давления и вмешательства со стороны Генеральной прокуратуры.

Уже несколько лет жалуются на этот Уголовно-процессуальный кодекс «имени Портнова», принятый предыдущим режимом. Были шансы его как-то изменить? От кого должна идти инициатива этих изменений? Ведь этот КПК пригодился многим потенциальным преступникам.

Эта инициатива должна идти от новых политических сил, которые создали коалицию. Потому что информация о недостатках этого КПК доволилась и до генпрокурора, и до депутатов. Мы предоставляли проекты, сами их разрабатывали, принимали участие в комиссиях… В Генпрокуратуре создавалась соответствующая группа из представителей различных подразделений, которая нарабатывала изменения в УПК. Но посыла от руководителей государства, что это крайне необходимо, не было. А по настоящему Кодексу у нас пострадавший — это вообще человек, о котором забыли. На первом плане — подозреваемый и обеспечение его прав. Их надо обеспечивать, но при этом понимать, что главная задача государства, правоохранительных органов — защитить человека от преступления, раскрыть преступление и привлечь к ответственности виновных. Статья 3 Конституции: Человек, его жизнь и здоровье, честь и достоинство, неприкосновенность и безопасность признаются в Украине наивысшей социальной ценностью. Это главная задача, сущность государства. А у нас главные приоритеты изменены и ответственность за это, по моему мнению, несет действующая коалиция. Потому что все знают об этих недостатках.

Действительно, очень странно, что демократический парламент нынешнего созыва так и не смог изменить этот КПК. Но давайте перейдем к небольшим страшилкам на фоне темы 2 мая. Например, страшилка из Телеграмма Андрея Портнова. Вот что он пишет: «Лучшим маркером для правоохранителей будет расследование массовой казни в Одессе 2 мая. Это дело, по которому должны начаться массовые аресты, включая Парубия, которого можно взять под стражу уже в ноябре, сразу после потери депутатской неприкосновенности». Вот как это может соответствовать действительности? Или это просто истерия господина Портнова?

Ну, если он имеет какие-то данные, то эти данные должны предоставляться следствию. Чтобы это не было голословным. У большинства политиков, которые не ставят целью расследование, а хотят пиара, присутствует общая неконкретная критика: это плохо, то плохо, этого надо арестовать, тот виноват. Они не подкрепляют свои слова никакими аргументами. Так и в этом случае. Если есть данные о чьей-то причастность к совершению преступления, их надо предоставлять следствию. Если не будет реакции — тогда уже можно и к СМИ обращаться. Но сегодня у следствия по нашему эпизоду нет данных, чтобы привлечь к ответственности названное вами лицо.

Мы привыкли критиковать Генеральную прокуратуру, но давайте в конце нашего эфира скажем, что было сделано положительного за эти пять лет. Первое, что вспоминается — заочно приговорили Януковича на 13 лет. Что еще?

Я могу говорить только о своем направление расследования, о работе нашего управления по расследованию преступлений во время Евромайдана и отдельных коррупционных преступлений бывших высокопоставленых чиновников. Это немалая работа. В большинстве эпизодов можем говорить о раскрытии преступлений, привлечении к ответственности, сообщении о подозрении причастным лицам, направлении в суд обвинительных актов. Есть и приговоры, но их, к сожалению, катастрофически мало с учетом времени, прошедшего с момента этих событий. Но работа еще не завершена. Есть упреки, что очень долго расследуется, но пока не будет поставлена точка в виновности всех лиц, кто совершал и организовывал преступления, эта работа должна продолжаться.

По материалам: argumentua.com