Украинские добробаты: момент упущен?

Украинское добровольческое движение сформировалось в самом начале событий на Донбассе. Силовые структуры оказались деморализованными и не могли выполнять никаких действий. Основную роль тогда сыграли быстро организованные добробаты, однако сегодня уже не имеет смысла сравнивать, кто оказал больший отпор агрессии – вооруженные силы или добровольцы. К тому же все существующие добровольческие подразделения практически полностью успели интегрироваться если не в Минобороны, то в МВД или гвардию и с самого начала конфликта сами батальоны создавались под контролем этих ведомств. Те добровольческие подразделения, которые изначально не являлись государственными формированиями, затем также были интегрированы в силовые структуры.

Читайте также: Побоище под Кропивницким. Ветераны АТО и селяне выступили против рейдеров

Официальная интеграция добробатов в госструктуры проходила по трем направлениям – это территориальная оборона, которая подчинялась Минобороны и создавалась на добровольческой основе через мобилизацию, созданные батальоны «Айдар», ОУН, «Кривбасс» и другие были включены в состав сухопутных войск как мотопехотные батальоны. Второе направление – батальоны спецназначения «Золотые ворота», «Днепр-1», «Киев-1» под эгидой МВД, впоследствии были объединены в полки. И, наконец, третье – батальоны Нацгвардии, которые еще в 2014 году вошли в состав гражданско-территориальной обороны. В большей степени они состояли из самообороны Майдана и националистических организаций, таких как Социал-национальная ассамблея, полк «Азов» и другие. Многие из них создавались фактически самостоятельно без согласования с силовиками. Кроме того существуют и формирования, которые до сих пор не вошли в подчинение регулярных структур. Среди таких стоит отметить ДУГ «Правый сектор» и Добровольческая украинская армия ДУА, которая подчиняется непосредственно Дмитрию Ярошу. Также силовикам не подчиняется и добровольческое движение ОУН и ряд чеченских подразделений, среди которых батальон имени шейха Мансура и батальон имени Джохара Дудаева. Они не контролируются государственными структурами и не входят в состав ни одного из министерств.

Стоит отметить, что опыт подчинения добровольческих формирований государственным силовым структурам, который был реализован в Украине, является уникальным для всех европейских стран. Подобная ситуация была лишь в Израиле, когда командованию армии обороны Израиля в момент создания государства потребовалось сформировать собственные силы безопасности для того, чтобы справиться с арабскими боевиками в 1947-1949 гг. во время арабско-израильской войны. На тот момент существовали две влиятельных военизированных группировки – борцы за свободу Израиля и Национальная военная организация. Еще с 30-х годов они вели борьбу с британской администрацией и в итоге обе были включены в единую армию. Тем не менее, межфракционные стычки долгое время препятствовали процессу интеграции. Так и в 2015 году неоднократно были блокированы базы ПС в Днепропетровске и позиции батальона ОУН силами ВС, но конфликтов удалось избежать. Власть всячески пыталась добровольно принудительно интегрировать неподчиненные подразделения в одно из министерств, но из этого ничего не выходило как по причине идейных разногласий, так и из-за недоверия системе МВД. «Правый сектор» неоднократно обвинял Авакова в ликвидации Александра Музычко и отказался сотрудничать с МВД. В свою очередь в Минобороны отказались от условий «Правого Сектора» в обмен на интеграцию, так как там требовали совеобразную автономию.

Впрочем, несмотря на то, что ДУА и ДУГ ПС фактически не входят в официальные структуры, тем не менее, они координируются со штабами АТО и находятся в постоянной коммуникации. Так, например, отдельное медицинское подразделение «Госпитальеры» работает по всей линии фронта, а батальоны УДА совместно с ВСУ удерживают позиции возле Авдеевки. На данный момент немалое количество бойцов «Правого Сектора» успели подписать контракты с Минобороны. К примеру, еще в 2016 году первая отдельная штурмовая рота «Правого Сектора» перешла на контрактную службу в 54 механизированную бригаду ВСУ. Что касается интеграции ОУН, то здесь эти вопросы создали раскол в самой организации. Так частично бойцы ОУН перешли в состав 81 десантно-штурмовой тактической бригады, а часть осталась неподконтрольными. Кроме того немалое их количество оказалось и вовсе вне АТО, занимаясь активной гражданской деятельностью в других областях.

Что касается украинского добровольческого движения в целом, то очевидно, что эти организации себя исчерпали – либо были поглощены государством, либо оказались неконтролируемым военизированным формированием. То есть после событий 2014 года они просто не смогли преобразовать народное доверие в собственный политический капитал. В составе разных политических сил они попробовали пройти в парламент, в результате превратившись в политтехнологию. В то же время и украинская власть не смогла воспользоваться идеями мобилизации украинского общества, которое стартовало вместе с добровольческим движением в 2014 году. Хотя опыт и база добробатов могли бы стать основой экстренной мобилизации и создания самой системе добровольческих военных формирований. Но власть сделала упор не на создание новых приближенных к обществу структур, а лишь реформировала старые силовые ведомства, которые и поглотили добровольцев. Теперь же власти вовсе отстраняются от оставшихся не под контролем добровольческих батальонов вместо того чтобы эффективно аккумулировать прикладываемые ими усилия и поддерживать эти движения как для создания патриотического воспитания, так и для невооруженной службы. Хотя и сейчас на передовой остаются добровольческие подразделения, не входящие ни в одну из силовых структур, уже очевидно, что легализация добробатов исчерпана и вряд ли будут применяться новые попытки или подходы для этого. Также очевидно, что власти вместо продолжения закручивания гаек следует проявить большую гибкость в налаживании взаимодействия с оставшимися добровольческими формированиями, воюющими в АТО.

Антикоррупционный информационно-аналитический портал job-sbu.org