Четверть миллиона людей в погонах. Четверть миллиона дармоедов и взяточников…
На фоне отъема бизнеса, изнасилований многие мои личные неприятности кажутся очень мелкими. В значительной степени именно от общего информационного шума появляется полное ощущение незащищенности. С другой стороны, защиты действительно не существует. Есть опасность, исходящая от тех, кто по долгу службы должен меня хранить.
Под новый год в моей машине разбили стекло. Под моим домом стекла машинам бьют регулярно, даже в тех машинах, которые припаркованы по правилам.
Кому-то очень понадобились колпаки с колес. Унесли.
Кто-то выследил меня, считал код автосигнализации, вынес из багажника компьютеры.
Неприятно все это, но я переживу. Это всего лишь вещи.
Но стекло разбили в самом центре Киева. А компьютеры украли в 30 метрах от отделения милиции. Колпаки стащили под окнами дома.
Конечно, во всех случаях я звонил по номеру 102.
В первый раз никто не приехал. Заняты все были. Попросили приехать в отделение самому. С разбитым стеклом. С отпечатками на дверях. Падал мокрый снег. Но я поехал. Зачем? Вот еду и думаю: зачем я это делаю?
Мрачный милиционер задал пару вопросов, которые никогда и ни при каких фантастических обстоятельствах не позволят ему найти преступника. На мой вопрос, правда ли, что ему мои проблемы до задницы и что он ни черта делать не будет, он чуть-чуть оскорбился. Но ничего не сказал.
Когда унесли технику из багажника, милиционеры прыгали вокруг меня, сочувствовали. Но и тут мы все понимали, что никто и ничего не будет делать. Понимаете, сказал мне молодой милиционер, после принятия нового Уголовного кодекса я должен передать протокол следователю, а следователь уже будет решать, что и как делать. А где этот следователь, спросил я. А хрен его знает, ответили мне.
Никто и никогда из милиции по моим заявлениям мне не перезвонил. Я не знаю имен следователей. Я не знаю номеров дел. Я не знаю, ведутся ли расследования вообще.
Ну, да, я понимаю, что такие мелкие кражи не должны отвлекать милицию от более серьезных расследований. Кто-то мне обязательно скажет, что я сам виноват. Все понимаю. Каюсь.
И мне так стыдно, что я звонил в службу 102.
Я больше не буду.
Так накапливается и нарастает ощущение небезопасности. Я давно такого не испытывал. И я точно знаю, что милиция не придет мне на помощь. Я ведь это уже проверил на себе.
Я лишь рассчитываю, что моя милиция меня не побьет, не изнасилует, не украдет мою собственность. Хотя такой радости мне, разумеется, никто не гарантирует.
Когда-то милиционеров оскорбительно называли легавыми. Теперь это уже не оскорбление, это похвала – легавая становится на след и гонит добычу, пока не свалится от бессилия. А я уже давно не слышал, чтобы кто-то называл милицию легавыми. Только мусором. И никак иначе.
Четверть миллиона людей в погонах.
Четверть миллиона жирных мужиков – с брюхом и щеками, свисающими на плечи.
Четверть миллиона потенциальных (и реальных) воров, насильников, палачей и убийц.
Четверть миллиона дармоедов и взяточников.
Четверть миллиона полуграмотных полу-людей.
Четверть миллиона кумовьев и сыночков.
Четверть миллиона варваров.
Четверть миллиона рыл и ртов, жрущих из наших рук.
Мусор.
Мусор страны моей у меня под ногами.
По материалам: cripo.com.ua