Нарушение прав человека в милиции: борьба приоритетов с показательями
Тезис «Показатели по борьбе с преступностью – любой ценой» становится лозунгом деятельности начальника любого райотдела, а отсюда - незаконные задержания, выбивание показаний, фальсификации документов и прочие составляющие милицейской преступности. И скажите: какой милицейский начальник при таких условиях заинтересован в проведении объективных служебных расследований по фактам нарушений прав граждан? Ведь эти самые нарушения-залог высоких показателей и совершаются они если не по прямому указанию начальника, то с его молчаливого согласия.
«Состояние стабильно тяжёлое» - так можно охарактеризовать положение вещей с соблюдением прав человека в украинской милиции. Можно вспомнить, что правоохранительный орган даже в развитом правовом государстве, нередко осуществляет функции принуждения, балансирует на грани нарушения прав и свободграждан. Но почему именно в Украине люди в форме так часто переходят границу, за которой начинается произвол? Почему «милицейская преступность» продолжает существовать вне зависимости от сменыминистров внутренних дел с их извечными заявлениями об «объявлении войны оборотням в погонах».
Общеизвестно, что только неотвратимость наказания может привить милиционерам пиетет к гражданину.
Но кто и как в Украине обеспечивает эту самую неотвратимость наказания? Как ни парадоксально, но в нашей стране такая миссия возлагается на саму милицию. Можно ещё вспомнить главный «надзирающий» орган Украины – прокуратуру, но беда в том, что она именно надменно «надзирает», а не контролирует, непресекает нарушения и справедливо не карает виновных.
Если ты обратишься с жалобой в прокуратуру на преступные действия милиционера, то твоя мольба о защите от милицейского произвола будет переадресована… в милицию. Для первичного рассмотрения и проведения предварительного внутриведомственного служебного расследования. И только потом, получив от милиции заключение с его результатами, прокуратура примет окончательное решение – есть ли в действиях сотрудника милиции состав преступления,нужно ли возбуждать в отношении него уголовное дело. Таким образом,в спектакле «защита прав граждан от незаконных действий милиции» главная роль отводится самой милиции.
Потому в Министерстве внутренних дел действуетсложный механизм расследования фактов нарушения прав гражданв органах внутренних дел. Функционирует, прямо скажем, кое-как. Механизм проведения внутриведомственных расследований в милиции можно условно разделить на две составляющие: с одной стороны ихимеют право инициировать и проводитьнепосредственно руководители служб и территориальных органов внутренних дел, с другой -инспекция по личному составу и служба внутренней безопасностиМВД.
Но вот что удивительно: структуры есть, а результата их работы нет. Почему?
Какимосновным критериям должно отвечать служебное расследование?
1) объективность - должны исключаться любые факторы предвзятого отношения, как к жертве милицейского произвола, так и к самому милиционеру;
2) всесторонность – должны устанавливаться все аспекты совершения правонарушения и распространяться расследование должно на всех должностных лиц милиции;
3) законность - расследование нарушений в милиции должно осуществляться с полным соблюдением утверждённой нормативно-правовыми документами процедуры;
4) своевременность – во-первых, между совершением нарушения и началом расследования должен быть минимальный промежуток времени, во-вторых, расследование должно быть закончено в установленный законодательством срок;
5) гласность – на любом этапе расследования его результаты и выводы должны оглашаться как потерпевшим от милицейского произвола, так и тем, в отношении кого расследование осуществляется;
6) компетентность – должен обеспечиваться высокий уровень специальной подготовки лиц, проводящих расследование;
7) действенность - расследование не может ограничиться просто констатацией нарушения законности, целью и результатом расследования должно быть восстановление прав потерпевшего, наказание виновного сотрудника милиции, устранение причин, способствующих совершению нарушения.
А теперь проанализируем, насколько ведомственные милицейские расследования нарушений прав граждан соответствуют этимкритериям.
Объективность и всесторонность.
Статья 8 Дисциплинарного устава органов внутренних дел обязывает любого милицейского начальника постоянно контролировать состояние служебной дисциплины среди подчинённого ему персонала и устанавливает его персональную ответственность за ее соблюдение. Таким образом, каждый начальник непосредственно отвечает за соблюдение прав граждан подчинёнными. Дисциплинарный устав поручатпроводить служебные расследования по фактам нарушения подчинёнными прав граждан. Они имеют право отстранять сотрудников от исполнения служебных обязанностей,привлекать их к дисциплинарной ответственности, в отдельных случаях - увольнять.
«Гладка дорога на бумаге, а в жизни кочки да овраги». Именно расследования, проводимые силами территориальных подразделений милиции, впринципе являются фикцией. Все просто:начальникам райотделов не выгодно, опасно для карьеры расследовать нарушения прав граждан .
Начальник органа внутренних дел ежедневно оказывается перед выбором: обеспечение соблюдения прав граждан в подразделении, либо получение показателей в раскрытии преступлений. И поверьте, выбор делается в пользу последнего. Ведь этонапрямую связано с карьерным ростом.
Сведущие люди с иронией относятся к заявлениям нынешнего Министра Анатолия Могилёва о смене приоритетов в оценки деятельности милиции. Мне довелось видеть огромное количество приказов о назначении на вышестоящую должность, о внеочередном присвоении звания или награжденииценным подарком с формулировкой «за достигнутые высокие показатели в борьбе с преступностью», но ни разу я не встречал аналогичных приказов с указанием «за неукоснительное обеспечение соблюдения прав и свобод граждан в вверенном подразделении».
Тезис «Показатели по борьбе с преступностью – любой ценой» становится лозунгом деятельности начальника любого райотдела, а отсюда - незаконные задержания, выбивание показаний, фальсификации документов и прочие составляющие милицейской преступности. И скажите:какой милицейский начальник при таких условиях заинтересован в проведении объективных служебных расследований по фактам нарушений прав граждан?Ведьэти самые нарушения-залог высокихпоказателей и совершаются они если не по прямому указанию начальника, тос его молчаливого согласия.
При отсутствии у начальников низовых подразделений мотивации квыявлениюнарушенийправ человека, руководство МВД всячески стимулирует ихк сокрытию таких фактов. Разрекламированная позиция Анатолия Могилёва «за совершённое милиционером нарушение будет наказан его начальник», ошибочна и вредна, прежде всего, не для милиции, а для граждан. При таком подходе милицейский начальник не заинтересован не только в проведении непредвзятого служебного расследования, нои в выявлении самого факта нарушения прав человека подчинёнными.
Именно это, в первую очередь, обуславливает высокуюлатентностьнарушений прав граждан в милиции. К тому же, сам тезис персонального наказания руководителя за каждое нарушение его подчиненных весьма сомнителен: руководительдолжен нести ответственностьза системные нарушения прав и свобод граждан, а не за разовые провинности своих подчинённых.
Подведём первые итоги: в настоящее время руководители служб и подразделений милиции не могут обеспечить объективность проведения служебных расследований нарушений в своих подразделениях, поскольку лично заинтересованы в их сокрытии.
Но есть еще инспекция по личному составу, основнаязадачакоторой-проведение служебных расследований по фактам нарушений законности сотрудниками милиции. Сотрудники инспекции решительно наплевать на показатели раскрываемости, они едятсвой хлеб как раз за расследованиенарушений прав человека в милиции.
Вся работа инспекциии – это жалобы, жалобы и жалобы, которые вызывают у ее сотрудников нарастающее раздражение и нелюбовь к жалобщикам. Рассмотрение любой жалобы занимает много времени и требует подготовкимассыразнообразных бумажек: от опроса потерпевшего до подготовки заключения о результатах служебной проверки. Заметьте – именно служебной проверки, потому что на расследование, в классическом понимании, у сотрудников инспекции времени не остаётся. А жалобы продолжают поступать:начальники райотделов в проведении объективных расследований не заинтересованы и потерпевшие ищут защиту в инстанциях более высокого уровня. Ищут, но не всегда находят.Почему?
Во-первых, инспекция по личному составу – это не орган расследования, а структурное подразделение кадрового аппарата при областном управлении милиции. Сотрудники инспекции не подчиняются начальникам райотделов, но это не говорит об их независимости – инспекция подчиняется начальнику областного управления милиции и его заместителю по кадрам, а это как раз те должностные лица, которые наиболее не заинтересованы в привлечении внимания к фактам нарушения прав человека, в их обнародовании и строгом наказании виновных. Ведь благодаря пресс-медиа такие факты частоприобретают общественный резонанс, а далее начинает работатьпринцип Министра внутренних дел о непременном наказании начальника за действия подчинённых. А ведь именно начальник управления милиции области и его заместитель по кадрам уполномочены утверждать заключение о результатах расследования, проведенного инспекцией по личному составу. Значит они имеют возможность влиять на ход и результаты расследования, оказывать давление на подчинённого, которыйэто расследование проводит. Можно ли при таких условиях считать проводимые инспекцией расследования объективными?..
А уж о всесторонности, как ещё об одном важном критерии расследования, говорить вообще не приходится, поскольку ряд должностных лиц, причём не самого высокого ранга, из-за такой подчинённости инспекции вовсеосвобождаются от ответственности. Да и сама инспекция, как обычное структурное подразделения кадрового аппарата, не имеет доступа к отдельным документам и целым направлениям деятельности милиции. Вот, например, служебными злоупотреблениями со стороны работников следствия инспекция по личному составу заниматься не может – запрещено нормативными документами МВД. Кто же тогда контролирует законность действий следователя? Только начальник следственного органа (о том, как непосредственное руководство контролирует действия подчинённых, мы уже говорили).
Кем укомплектована инспекция по личному составу? Теми же сотрудниками милиции, рекрутированными из низовых подразделений. Расследование в отношении милиционера-нарушителя проводит сотрудник милиции,и это, безусловно, психологически ставит расследователя на сторону коллеги. Усотрудника инспекции по личному составу изначально отсутствует одинаковый уровень доверия к обеим сторонам - ему понятнее и ближе мотивация и аргументы милиционера.
Установленный для инспекции порядок проведения служебных расследований весьма сомнителен с точки зрения закона. Соответствуют ли оно критериям «законность» и «своевременность»?
Нахождение инспекции в структуре кадрового аппарата привело к тому, что служебные расследования фактов нарушения законности в милиции проводит орган, не имеющий для этого необходимых полномочий. Инспекции по личному составу, в соответствии со статьёй 7 Закона Украины «О милиции», являются подразделениями органов внутренних дел, который не наделенполномочиями органа дознания, что вынуждает инспекцию нарушать закон - укрывать поступившую информацию о совершении преступления сотрудником милиции.
Как это происходит?В инспекцию поступают обращения граждан, которые конкретно указывают на преступные действия милиционера - к примеру, избиение или требованиевзятки. Подчёркиваю – такое заявление являетсясообщениемо преступлении, которое подлежит регистрации в журнале учёта заявлений о преступлениях и должно быть рассмотрено с принятием решения о возможности возбуждения уголовного дела в 10-дневный срок. Однако на практике инспекция такое заявлениене регистрирует, а рассматривает его в 30-дневный срок и в порядке, установленном Законом Украины «Об обращении граждан».
Можно добавить, что служебные расследования по фактам незаконных действий сотрудников милиции проводятся с чьей то инициативы. В органах внутренних дел правом инициировать служебное расследование наделены руководители, но при этом следует понимать, что это есть не только право, но и обязанность руководителя при выявлении нарушений прав граждан в своём подразделении.
Однако начальники райотделов на выявленные ими нарушения официально не реагируют и служебные расследования не назначают, ибо они же и будут наказаны вместе с подчиненным, совершившим нарушение.
Следователь, работая с задержанным по факту хранения наркотических веществ, может проигнорировать объяснения последнего о том, что наркотики ему подбросили сотрудники милиции, а потом, применяя насилие, заставили признаться в их хранении. Аоперативный дежурный при написании заявления от имени потерпевшего, в предложении «участковый меня ударил» может заменить ударил» на нейтральное «оттолкнул».
Проведение служебных расследований по фактам нарушения прав граждан, содержащихся в изоляторах временного содержания, усложняется режимом закрытости учреждения. Зачастую задержанный не имеет возможности сообщить о применённом насилии, поскольку полностью находится во власти персонала ИВС. Именно от сотрудников изолятора зависят условия его содержания в спецучреждении, недаром побывавшие за решёткой говорят: «Главное не сколько сидеть, а как сидеть». Понимая это, арестанты редко жалуются на персонал надзирающим прокурорам и другим контролирующим лицам. Лишь выйдя на свободу или будучи переведенными в СИЗО, они осмеливаются обратиться с жалобой, но время уже упущено,доказать факт нарушения не просто.
Итак,о надлежащем обеспечении принципов «законности» и «своевременности» при проведении внутриведомственных милицейских расследований говоритьне приходится.
Теперь о «гласности», то есть о наличии у жертвы милицейского произвола возможности на любом этапе расследования знакомиться с его результатами, официально высказыватьпретензии и замечания. Нет такого. Как правило, потерпевшийна начальном этапе расследования дополнительно опрашивается, а потом терпеливо ждёт 30 дней и, в конце концов, получает один из стандартных ответов: «Указанные в Вашем заявлении факты в ходе служебной проверки своего подтверждения не нашли» (наиболее распространённый вариант) или «В ходе служебной проверки факты незаконных действий сотрудника милиции частично подтвердились. Материалы направлены в прокуратуру для принятия окончательного решения о возможности возбуждения уголовного дела» (как вариант – «сотрудник привлечён к строгой дисциплинарной ответственности»).
Потерпевший полностью лишён возможности принимать полноценное участие в служебном расследовании, в том числе знакомиться с материалами расследования по мере их поступления, пользоваться услугами специалиста в области права, требовать проведения опознания, очной ставки или опроса дополнительных свидетелей. Служебное расследование проводит сотрудник милиции, и только он определяет стратегию и тактику расследования. Потерпевший не всегда имеет возможность ознакомиться с материалами служебного расследования даже после его окончания – в лучшем случае он получит на руки копию заключения с утверждёнными выводами. Об ознакомлении с объяснениями других фигурантов расследования или о проверке тщательности собранных по жалобе материалов, потерпевший может и не мечтать. Милиция считает некорректным сообщать даже о виде наказания виновного, просто пишут «привлечён к строгой дисциплинарной ответственности».
О критерии служебного расследования - «компетентность» трудно что-либо сказать, не обижая сотрудников милиции, уполномоченных проводить расследования. Как можно доверять проведение служебного расследования сотруднику кадрового аппарата райотделабезтеоретических навыков и практического опыта расследования должностных преступлений. Что касается инспекции по личному составу - без сомнения, там есть настоящие специалисты. Немаловажно:при таком расследовании милиция руководствуется исключительно положениями отечественного законодательства и ведомственными инструкциями, напрочь забывая о существовании Конституции Украины с её нормами прямого действия, о международных документах, официально ратифицированных Украиной, а потому обязательных для выполнения на её территории.
Не лучшим образом обстоят дела с соблюдением последнего критерия - "действенность". Расследование не может ограничиваться констатацией совершённого нарушения, целью и результатом расследования должно быть восстановление прав потерпевшего и наказание виновного сотрудника милиции.
С наказанием сотрудников в милиции всегда было без затей: еслидеваться некуда,вина милиционера неопровержима – жертвоприношение совершается,наказывают по всей строгости, порой с перегибами. А вот с восстановлением попранных прав– тут беда: компенсация нанесённого материального и морального ущерба- только через суд. В резолютивной части заключения об итогах служебного расследования фразы «возместить причинённый убыток» или «принести официальные публичные извинения» не найти. А потому все дальнейшие размышления о «действенности» внутриведомственного расследования считаю излишними.
Говоря о служебных расследованиях нельзя не вспомнить о службе внутренней безопасности - милицейскойопричнине, подчиняющейся напрямую узкому кругу лиц из аппарата МВД, созданному для того, чтобы выметать поганой метлой и выжигать калёным железом преступность в рядах милиции. Подтверждаю- выметают и выжигают, но есть один нюанс.
Службу создалив 1992 году ввиду угрозыформированияорганизованного милицейского преступного сообщества. Смена политического строя, проводимые в спешке реформы, социальное расслоение граждан, ухудшение уровня жизни привели к небывалому всплеску преступности. Преступный мир активно втягивал в свою деятельность политиков и госслужащих, в том числе сотрудников органов внутренних дел, прежде всего руководящеезвено. Противодействовать этой «смычке» призвана была Служба внутреней безопасности - СВБ. Справилась ли онас этой проблемой – тема отдельного обсуждения.
СтратегическаязадачаСВБ -борьба с метастазами коррупции в органах внутренних дел, исключительно методамиоперативно-розыскной деятельности. Все остальные задачи – тактические и сопутствующие.
Спектр нарушений прав человека в милиции огромен и большая его часть находится вне сферы интересов службы внутренней безопасности. Отсюда и соответствующее отношение её сотрудников к неприоритетным для них направлениям работы: «Кесарю – кесарево, а слесарю – слесарево». Внастоящее время внутренняя безопасность зачастую загружена несвойственной ей работой – вместо разработки и проведения оперативно-розыскных мероприятий, она рассматривает жалобы граждан, дублируя инспекциюпо личному составу.
Теперь о взаимодействии милиции и органов прокуратуры в обеспечении «неотвратимости наказания» для милиционеров,совершивших нарушение. Прокуратура идёт на подобные меры крайне неохотно, но, не из чувства профессиональной солидарности. Получив от инспекции по личному составу материалы служебного расследования, любой работник прокуратуры понимает - возбудив в отношении милиционера уголовное дело, он получает головную боль, ведь расследовать дело придётся ему. А отношения следователя с подследственным - всегдапротивостояние, дуэль знанийиопыта. Не факт, что следователь прокуратуры окажется победителем – его соперник имеет юридическое образование, практический опыт участия в криминально-процессуальных действиях и прекрасно понимает, что служба в милиции для преступника является отягощающим обстоятельством, потому будет защищать себя, используя все возможные способы. Да и доказывать вину всегда сложнее, а в отношении милиционеров принцип «презумпции невиновности», как правило, приходится соблюдать.
Учитывая это, следователь прокуратуры подстраховывается от неудачного исхода и требует от инспекции идеальной подготовки материалов, полностью подтверждающих вину сотрудника милиции. А ещё лучше - прямого указания в заключении по результатам служебного расследования того, что вина сотрудника установлена и подтверждена, в том числе и его признанием.
Но инспекция по личному составу -всего лишь орган ведомственного контроля, ноникак не орган дознания – её полномочия ограничены. И часто выполнить такое требование прокуратуры ни инспекция по личному составу, ни служба внутренней безопасности не могут. В результате из милиции в прокуратуру направляется заключение с обтекаемой формулировкой «Получить доказательства вины работника милиции в рамках проведения расследования не представилось возможным, материалы направить в прокуратуру для принятия окончательного решения». Прокуратура, получив такое заключение, в свою очередь делает вывод: «Факт нарушения прав заявителя не подтвердился», о чём и уведомляет взывающего о помощи человека. Путешествие жалобы на незаконные действия милиции по маршруту «прокуратура-милиция-прокуратура» закольцовывается и на этом заканчивается.
За традиционным вопросом «Кто виноват?», всегда следует сакраментальное«Что делать?». Время показало, что ни увеличение штатов службы внутренней безопасности, ни расширение полномочий инспекции по личному составу, ни другие тактические меры не дают желаемый для общества результат. Государству нужно кардинально менять стратегию, сам подход к контролю за соблюдением законности в деятельности правоохранительных органов, которые, априори, не способны самостоятельно решить проблему.
Мы не можем говорить даже о незначительных успехах Министерства внутренних дел в этом направлении- статистика свидетельствует о противоположном. Милиция всегда будет сосредоточена, в первую очередь, на выполнении задач по борьбе с преступностью, отодвигая защиту прав и свобод человека на периферию ведомственныхинтересов.
Оптимальная система контроля за законностью деятельности милиции должна быть построена не в интересах милиции, а в интересах гражданского общества и без участия этого самого общества не возможна. Именно гражданский контроль может принудить милицию действовать в правовом поле, а, значит, и гарантировать наше право не пострадать от милицейского кулака.
Принцип подконтрольности милиции гражданскому обществу не нов и закреплён в нормативно-правовых документах, в том числе в Конституции Украины, в Законах «О милиции», «О демократическом гражданском контроле над военной организацией и правоохранительными органами государства», «Об объединениях граждан». Не следует забывать, что Украиной ратифицирован Факультативный протокол к Конвенции ООН против пыток, которым предусматривается создание превентивных независимых механизмов предупреждения жестокого обращения в силовых структурах.
Понятно, что для милиции привлечение общественности к проведению служебных расследований - вопрос болезненный и такая идея под разными поводами отторгается на всех уровнях правоохранительной системы. МВД, периодически соглашаясь на определённые уступки, всегда стремилось поставить этипроцессы под свой контроль.
В связи с этимвозникает необходимость в создании отдельной, полностью независимой от МВД государственной структуры, которая будетзаниматься исключительно контролем за соблюдением прав граждан в правоохранительных (и не только) органах, не отвлекаясь на выполнение других задач.
Именно такаяструктура должна запустить механизм полноправного участия общества в контроле за деятельностью милиции и обеспечить объективность расследование фактов нарушения прав человека в органах правопорядка.
Понимает ли руководство государства необходимость проведения подобных изменений? Думаю, что да. Такпочему же властьимущие конфузливо закрывают глаза на проблему? Возможно, просто недосуг заняться реформами в данной сфере. Второй вариант страшнее: именно такая милиция нужна государству, поскольку, единожды привив милиции уважение к правам и свободам каждого человека, в дальнейшем её невозможно использовать, как послушный инструмент подавления и насилия для реализации интересов правящей политэлиты.